Статья: ПЯТЬ ПИСЕМ РОЗИНЫ ЛЕВИНОЙ (2024)

В рецензии выделено значение источниковедческих открытий выдающегося исследователя, профессора Санкт-Петербургской государственной консерватории Татьяны Васильевны Шабалиной. Рецензируемый труд стал результатом многолетних поисков неизвестных ранее и хранящихся в РНБ в Санкт-Петербурге первоисточников (в основном текстовых), относящихся к наследию Иоганна Себастьяна Баха (1685-1750) и его современников. Рецензент обращает внимание читателя на необычный научный жанр двухтомного немецкого издания. Помимо исследовательских глав, этот труд содержит ценный каталог редких изданий (всего 998 позиций), считавшихся утерянными, но сохранившихся в Петербурге. Акцент сделан и на трудностях научного поиска, ведь среди тысяч книг XVII-XVIII вв., зарегистрированных в библиотечном каталоге того же времени (а другого пока нет) именно музыкальные издания не были обозначены специально. Исследователю оставалось либо заказывать из хранения в читальный зал всё подряд (а на это не хватит и целой жизни), либо требовать отдельные источники, руководствуясь лишь собственной интуицией и догадками по аналогии. В рецензии показана также естественная научная связь между аналитическими и собственно источниковедческими разделами издания.

Письма А. Н. Серова к председателю Русского музыкального общества А. А. Кирееву, подготовленные к публикации заведующей Отделом рукописей Ленинградской консерватории А. С. Ляпуновой, раскрывают обстоятельства взаимоотношений композитора с Обществом и различными музыкантами: Даргомыжским, Балакиревым, Рубинштейном, Стасовым и др. В текстах писем содержится информация о составленных Серовым программах сезона 1870-1871 гг. (а также, частично, и 1869-1870). Предисловие («Заметка») Ляпуновой воссоздает контекст и устанавливает причины обращений композитора к адресату: не будучи привлечен к участию в Русском музыкальном обществе, Серов заявляет о своем отрицательном отношении к нему. Критике подвергались также концертные программы и их исполнение - в репертуаре концертов русской музыке отводилось слишком мало места. Привлечение Серова к составлению новых программ грядущих сезонов означала конец «десятилетней вражде», «полное примирение и сотрудничество враждующих сторон».

Известным отечественным источниковедом и текстологом Анастасией Сергеевной Ляпуновой - заведующей Отделом рукописей Ленинградской консерватории - в 1940 г. были подготовлены к публикации письма А. Н. Серова, адресованные председателю Русского музыкального общества А. А. Кирееву. В настоящей статье освещаются этапы работы исследователя с документами, дается текстологическое описание источников, кратко характеризуется содержание писем А. Н. Серова и предпосланного им развернутого научного комментария А. С. Ляпуновой.

Мультиинструментализм (полиинструментализм) - явление в музыкальной исполнительской практике весьма распространенное, однако оно незаслуженно обделено вниманием в сфере профессионального обучения музыкантов-исполнителей и дирижеров. Между тем, освоение исполнителем очередного музыкального инструмента, познание до сих пор неисследованной им сферы музыкальной науки представляются наиболее эффективными способами погружения в музыкальное искусство, а вместе с тем и самовыражения личности. В статье рассматривается положительное влияние системы обучения мультиинструментализму на процесс становления руководителя оркестра или музыканта-исполнителя. На примере указанной проблемы в статье освещаются дополнительные векторы становления профессии военного дирижера.

Ло Чжунжун (1924-2021) вошел в историю китайской музыки как композитор, выдающийся педагог и ученый. Он подготовил плодотворную почву для молодых композиторов течения «Новой волны», способствовал более активному освоению музыкальных традиций западноевропейской культуры, провел колоссальную работу по переводу основополагающих теоретических трудов Арнольда Шёнберга, Пауля Хиндемита и других значительных для мировой музыкальной культуры авторов. Всю свою жизнь Ло Чжунжун не переставал изучать новое, реализуя полученные знания на практике. Его педагогическая и композиторская деятельность стали органичным продолжением научных интересов. В статье впервые в русскоязычном музыковедении представлен творческий портрет Ло Чжунжуна с характеристикой его многогранной деятельности в контексте музыкальной культуры Китая, в том числе освещены его собственные методико-педагогические труды. Предложена периодизация жизни и творчества музыканта, сопряженная с ключевыми событиями истории страны: время формирования эстетических и художественных ориентиров (до 1960-х гг.), период «культурной революции» и ограничения свободы в творчестве и жизни (начало 1960-х - 1970-е гг.), этап активных смелых экспериментов (конец 1970-х - 2010-е гг.).

Статья посвящена роману американского писателя Трумена Капоте «Другие голоса, другие комнаты» (1948), в котором содержится множество музыкальных отсылок. Каждый герой имеет свой «голос», охарактеризован каким-либо музыкальным инструментом или пением. Музыкальность проявляется в описании места действия романа, свое звучание приобретает старый особняк, заброшенный сад, природа американского Юга. Насыщенность музыкальными образами сочетается с поэтикой готического романа, с его вниманием к таинственному и призрачному. Музыка с ее способностью выражать быстрые и прихотливые смены настроений становится в романе проводником в мир детства - в сферу ярко переживаемого, но часто невысказанного. Писатель прибегает к таким проявлениям музыкальности, которые воплощаются на уровне формы романа. В статье рассматриваются примеры столкновения сцен, контрастирующих именно звуковым оформлением. Обращает на себя внимание работа со сквозными музыкальными мотивами, то есть отсылками, которые проявляются в романе неоднократно, подвергаются развитию, сталкиваются и «контрапунктируют» друг другу. Особенно интересно в этом отношении появление мотива приглашения белого ребенка в церковь «цветных» и совместное слушание молитвенного пения. Мотив становится сквозным в контексте всего творчества писателя и даже в целом для американской литературы ХХ в. Капоте воплощает связи музыки и слова на разных уровнях художественного языка. Музыка расширяет ассоциативное поле романа, становится выразителем эмоционального подтекста повествования.

Статья посвящена феномену “Icon in Sound” («икона в звуках» / «музыкальная икона» / «звуковая икона»), занимающему центральное место в миропонимании и практике зрелого периода творчества английского композитора Джона Тавенера (1944-2013). Оригинальный тип композиции, напрямую соотносимый с понятием иконы и характеризующийся религиозным типом содержания, стал результатом многолетних духовных поисков музыканта. К «иконе в звуках» Тавенер обращался с 1983 по 2000 г.: в девяти сочинениях слово «икона» фигурирует в названии, в четырех - в уточняющих авторских примечаниях. Каждая «икона» получает индивидуальное жанровое воплощение и исполнительский состав. Феномен «звуковой иконы» рассмотрен в статье на примере первого подобного опуса - «Иконы света» (1983), написанного для двойного хора и струнного трио. Произведение до сих пор не становилось предметом анализа в отечественной науке. В нем нашли отражение характерные черты данного типа композиции: опора на византийскую гимнографию, использование текстов на греческом языке, символизм мышления (тембровый, пространственный, числовой), симметрия, обращение к средневеково-ренессансным полифоническим принципам организации материала, экстатичность.

Расшифровка древнерусских церковных песнопений, записанных невменной нотацией, началась в XIX в. Основной корпус знаменного распева был издан св. Синодом в нотации, называемой киевской. Синодальные певческие книги использовались в церковной службе, примеры из изданий включались в учебники, формируя представления об истории русской музыки. Однако невменные рукописи содержали и некоторые песнопения других стилей. Стихиры путного роспева, приписываемые Ивану Грозному, записанные в рукописи Логина Шишелова с необычной нотацией, были обнаружены архимандритом Леонидом и расшифрованы И. А. Фортовым и Д. В. Разумовским. Последние читали знаки нотации Логина в соответствии с традицией знаменных и демественных знаков, существовавшей в XIX в. среди старообрядцев. В результате образец, приводимый многими исследователями, не относится к путевому стилю, а представляет собой фортовский вариант стихир. В начале XX в. А. Д. Кастальский расшифровал песнопения знаменного распева для хорового исполнения. Эти мелодии - скорее произведение композитора, нежели научная реконструкция. В обоих упомянутых случаях сохраняется структура древнерусского песнопения, но музыкальные интонации по стилистике напоминают о XIX в. Структура напева (повторение музыкальных формул, места мелизматических формул) является важной частью музыкального канона, сохраняющейся в различных стилистических и авторских или местных вариантах песнопений. Когда музыканты XIX в. расшифровывали средневековые невмы, фактически они создавали авторские варианты песнопений согласно законам средневекового композиторского творчества.

Статья посвящена неисследованному сюжету в биографии известного музыковеда Р. И. Грубера, состоявшего в близком родстве с петербургской семьей общественного деятеля, издателя, публициста И. В. Гессена. Круг творческой интеллигенции, частью которого были Гессены, сыграл до революции значительную роль в жизни будущего ученого. В статье представлены новые материалы, свидетельствующие о тесных контактах Романа Грубера с родственниками, эмигрировавшими в первые годы советской власти. Именно в петербургском салоне Гессенов, оставившем свой след в истории, состоялось неформальное знакомство Грубера с деятелями музыкальной культуры и, в частности, с авторитетным музыкальным критиком и композитором В. Г. Каратыгиным, вскоре ставшим его педагогом и, как известно, впоследствии оказавшим влияние на его профессиональное становление. К этому периоду относится и дебют ученого, выступившего с критическими заметками о текущих музыкальных событиях в газете «Речь», издававшейся И. В. Гессеном. Неопубликованные материалы, представленные в работе, проливают свет на некоторые обстоятельства его детства, переезда в Петербург, а также дают возможность «увидеть» его в близком семейном окружении в атмосфере первых лет революции. Помимо свидетельств личного происхождения, в работе привлекаются другие архивные источники, позволяющие восстановить и подтвердить утраченные и забытые факты.

Настоящая публикация является продолжением исследований автора, посвященных рецепции музыки Иоганна Себастьяна Баха в творчестве Альфреда Гарриевича Шнитке. Проблема рассматривается на основе наименее изученной области наследия композитора - его музыки к анимационным фильмам Андрея Юрьевича Хржановского (род. 1939). Показано, что наряду с цитированием конкретных произведений выразительными средствами художественного диалога с творчеством и эпохой И. С. Баха для Шнитке служили такие композиционные приемы, как квазицитата и стилизация. В статье выявлены основные идеи и формы усвоения стиля лейпцигского мастера, прослежена эволюция этого пути, приведшая к органичному претворению многих его композиторских приемов и переосмыслению символики баховских мотивов. Работа построена на анализе автографов партитур Шнитке, хранящихся в нотной библиотеке Российского государственного симфонического оркестра кинематографии, и архивных источников, на воспоминаниях композитора и режиссера о создании кинолент, а также интервью с Хржановским в беседах с автором статьи в январе 2023 г.

При возобновлении оперы М. И. Глинки «Руслан и Людмила» на сцене Петроградского (Мариинского) театра 27 ноября 1917 г. Михаил Фокин осуществил постановку танцев. Работая над спектаклем, он создал балетмейстерскую разработку «Марша Черномора», которая в настоящее время хранится в архиве Фокина в Санкт-Петербургской государственной Театральной библиотеке. Статья посвящена рассмотрению этой раритетной рукописи. В ходе анализа документа автор приходит к выводу, что хореограф тщательно изучил партитуру «Марша» и выстроил танцевальную композицию в соответствии с музыкой Глинки. Статья содержит иллюстративные материалы.