Статья: СУБСИДИАРНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ГЕНЕРАЛЬНОГО ДИРЕКТОРА СПЕЦИАЛИЗИРОВАННОГО ЗАСТРОЙЩИКА В РОЛИ РУКОВОДИТЕЛЯ ДЕВЕЛОПЕРСКОГО ПРОЕКТА (2025)

17–18 апреля 2025 г. кафедра международного права Уральского государственного университета имени В. Ф. Яковлева провела уже традиционное научное и просветительское мероприятие «Дни международного права», посвященное в этом году проблемам регионализации и евразийскому регионализму в теории и практике между народного права. Идеями евразийства, его философско-историческими, институциональными основами традиционно интересуются политологи, историки, философы, но не юристы международники. Изыскания, направленные на изучение правовых форм сотрудничества государств в рамках евразийского регионализма, демонстрируют высокую степень актуальности и востребованности, особенно в части обоснования особой роли Российской Федерации в построении многополярной системы между народных отношений.

Целью работы является анализ процедурных и субстантивных оснований для отмены арбитражных решений в России, Франции, Великобритании и Сингапуре как государствах, относящихся к различным правовым системам. Автор рассматривает судебную практику данных государств, а также анализирует доктрину в части толкования оснований для отмены арбитражных решений, предусмотренных национальными законами о международном коммерческом арбитраже. По результатам анализа судебной практики сделан вывод, что государства вмешиваются в деятельность третейских судов лишь в исключительных случаях, стремясь тем самым поддерживать институт третейского разбирательства. Также в работе исследуются основания для отмены, закрепленные в международно-правовых актах, регулирующих вопросы арбитража. Они сводятся к юрисдикционным или процессуальным (процедурным) дефектам арбитражного разбирательства (процедурные основания), но не нарушениям применимого материального права (субстантивные основания). Вместе с тем каждое государство самостоятельно определяет перечень оснований для отмены арбитражных решений в своем законодательстве, учитывая те основания, которые закреплены в международных актах. Например, Россия перенимает эти основания практически полностью, Великобритания и Сингапур устанавливают более расширенный их перечень, а Франция, напротив, более ограниченный.

Своеобразной реакцией на глобальное изменение климата стало принятие ряда международных соглашений, регламентирующих меры по сокращению уровня выбросов парниковых газов и переходу к возобновляемым источникам энергии. В борьбе с последствиями антропогенного вмешательства в экосистему участвуют не только государства, но и частные компании. Их деятельность также затронута расширением ESG-повестки и изменением климата, которое сопряжено с производственными, финансовыми и репутационными рисками. На этом фоне возросло и количество экологических споров, которые все чаще передаются заинтересованными сторонами на рассмотрение в арбитражные учреждения. Целью данной статьи является изучение роли арбитража в разрешении экологических споров, которые определяются как любые разногласия, связанные с изменением климата и обеспечением прав человека на благоприятную окружающую среду. Отмечается специфика экологических споров: особая сложность, многосубъектный состав, трансграничный характер. Также автор приводит классификацию экологических споров и дает характеристику отдельных видов в контексте текущей правоприменительной практики арбитражных учреждений. Обозначаются преимущества арбитража в качестве форума для разрешения экологических споров. В частности, автор акцентирует внимание на доступности экспертизы, высокой квалификации арбитров, процедурной гибкости, своевременности исполнения вынесенных решений. С учетом названных особенностей арбитража делается вывод о предпочтительности данного форума для разрешения экологических споров, которые требуют использования более быстрых и эффективных процедур, соизмеримых с особой значимостью проблемы изменения климата.

В статье описываются проблемы, вызванные казуистичным подходом законодателя к конструированию уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за грубые нарушения ПДД РФ (ст. 264.1-264.3 УК РФ). По мнению авторов, действующая редакция названных статей создает условия для нарушения принципов справедливости и равенства, а также снижает эффективность уголовно-правовой политики в борьбе с грубыми нарушениями ПДД РФ и их последствиями. Формулируется вывод о необходимости консолидации указанных составов преступлений в единичных сложных составах преступлений с административной и уголовной преюдицией с альтернативными признаками.

В статье скептически оцениваются некоторые сложившиеся в правовом сообществе взгляды на возможности применения искусственного интеллекта в уголовном судопроизводстве. Негативная тенденция состоит в том, что эти возможности воспринимаются с крайних позиций: либо явно недооцениваются (и тогда высокопроизводительные вычислительные мощности предлагается применять для решения примитивных задач), либо на них возлагаются неоправданные надежды (задачи при этом масштабны и абстрактны). Предлагаются практически востребованные и конкретные направления использования искусственного интеллекта в уголовном судопроизводстве: расчет нагрузки на следователя и автоматизация протоколирования допросов.

В попытке разрешить предлагаемый юридический софизм сошлись знаменитые ученые, практики и только ступающие на путь юридического познания обучающиеся образовательных организаций. Все они задают себе один вопрос: может ли законный срок быть разумным или все-таки это нечто иное, может ли суд выйти за лимитированные временные периоды или всегда связан ими? Поскольку закон дает и ту, и другую возможность, задача кажется неразрешимой. В действительности никакой проблемы не существует, так как установленный законом срок сам по себе уже является разумным, ведь рациональность парламентариев не ставится под сомнение, а единоличное изменение срока недопустимо, иначе судья подменяет законодательную власть. Нормы времени на разрешение дел подлежат строгому хронометражу и могут быть исчислены согласно математическим формулам, а компенсация за содействие власти (присутствие в суде) есть форма вознаграждения, которая уже имеет денежный эквивалент и должна присуждаться заинтересованным и (или) участвующим лицам, как если бы они были профессиональными участниками судопроизводства.

Критически переосмысливается идея деления права на частное и публичное с точки зрения ее соответствия природе права. Анализируются исторические причины появления данной классификации и ее дальнейшего использования в западной правовой культуре, а также в российской юридической науке и законодательстве. Главная задача, по мнению автора, заключается не в том, чтобы подвести теоретические основания под уже существующую основную правовую классификацию, уточнить или модифицировать сформулированный двадцать веков назад критерий деления права на частное и публичное, а в том, чтобы соотнести формулу Ульпиана с современными представлениями о праве, его сущности, предназначении, социальной природе, установить целесообразность, закономерность существующего деления. В результате проведенного исследования делается вывод о том, что римское основное деление права не отражает социальную природу права, его сущность и предназначение, поэтому следует искать иные основания для разделения правовых сфер, формировать такую систему права, которая не будет заложницей исторического прошлого, нацелена на будущее, на социально-правовой прогресс человечества.