МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ

Статья посвящена анализу сотрудничества России и Китая в контексте отношений двух стран с США. Ставится под сомнение точка зрения, согласно которой нынешнее сближение РФ и КНР вызвано охлаждением между этими государствами и Западом в XXI в. Аргументируется вывод о том, что стратегическое партнерство двух стран Евразии является результатом длительного процесса, начавшегося в 1980-х годах. Американо-китайское сближение на завершающем этапе холодной войны действительно подтолкнуло руководство СССР к поиску взаимопонимания с Китаем, однако это процесс в дальнейшем отнюдь не главным образом зависел от “американского фактора” - значимого, но не определяющего для российско-китайского сотрудничества.

Цифровое противостояние - конкуренция между США и КНР в сфере разработки, производства, использования и контроля за цифровыми продуктами и социальными сетями - приобретает все более острый характер. Администрация Дж. Байдена взяла курс на создание цифрового разрыва с Китаем, ограничивая доступ к американским инновациям и создавая антикитайский альянс в киберпространстве.

Статья посвящена исследованию режимов адаптации Соединенных Штатов Америки к изменениям в окружающей международной среде. В ситуации, когда “двойное сдерживание” Китая и России фактически становится организующей идеей американской внешней политики, а условия, при которых США в постбиполярный период представляли себя остальному миру в качестве ролевой модели либеральной демократии и рыночной экономики, подвергаются эрозии, американские элиты стремятся к удержанию за Вашингтоном гегемонистского положения в мировой системе. Автор рассматривает набирающую в США популярность теорию “адаптивного лидерства”, способы ее сопряжения с теорией адаптивного поведения Дж. Розенау, изучает характер такой адаптации в отдельных областях и предпринимает попытку ответить на вопрос, насколько реализуемые сегодня Соединенными Штатами меры адекватны для искомых ими целей.

Активизация геополитических проектов крупных игроков в отношении стран Центральной Азии ставит вопрос, насколько различные форматы С5+ Китай, США, ЕС, Турцияреально отвечают интересам стран региона. Традиционно многовекторность является основнойвнешнеполитической линией, утвержденной в официальных доктринах и стратегиях стран Центральной Азии. Ставка на диверсифицированные контакты на международной арене без приоритетности вектора на развитие отношений только с одним или двумя внешними игроками официально объясняется политическими элитами необходимостью сохранять равноудаленность отосновных мировых центров силы с целью получения инвестиций, технологий, доступа к рынкам, гарантий безопасности. Сопоставление задач и вызовов, стоящих перед государствами региона, с возможностями, которые им в реальности приносит стратегия многовекторности в рамках сотрудничества с выбранными игроками, дает основание утверждать, что эта модель во многом используется как инструмент создания видимости диверсифицированной внешней политики, который используется властями для балансирования между внешними крупными игроками.

Борьба с коррупцией - важнейшее направление деятельности Коммунистическойпартии Китая и правоохранительной системы КНР. После 18-го Всекитайского съезда КПК(ноябрь 2012 г.) и избрания Си Цзиньпина на пост генерального секретаря ЦК КПК соответствующая деятельность партии и государства вышла на более высокий уровень. Си Цзиньпининициировал конституционную реформу, создав единый орган в сфере борьбы с коррупциейс обширными правоохранительными полномочиями - Государственный контрольный комитет. Произошло переформатирование всей системы борьбы с коррупцией. Центральная комиссия попроверке дисциплины теперь не вправе осуществлять антикоррупционные правоохранительныефункции, а должна сконцентрироваться на контроле за соблюдением партийной дисциплины. При этом общий контроль за антикоррупционной борьбой остается за КПК. Поскольку в Россиинет единого конституционного органа в данной области, соответствующий китайский опыт чрезвычайно актуален, теоретически и практически важен для нас.