Статья посвящена функционально-семантическому анализу и описанию русских заимствований в текстах хакасских героических сказаний. Не претендуя на всеобщий охват анализируемого материала, на примере 18 лексем мы установили, что тексты героических сказаний, в силу традиционности жанра, являются относительно закрытыми для иноязычных новшеств. Гораздо больше русизмов встречается в произведениях малых фольклорных жанров, поскольку они передаются в произвольной повествовательной форме. Процесс проникновения заимствований в данную сферу зависит от их фонетической и лексико-грамматической адаптации в языке-реципиенте. Почти все рассмотренные нами заимствования видоизменены в соответствии с нормами хакасского языка. В лексико-семантическом плане все они распределены на три типа: а) не имеющие аналогов в хакасском языке заимствованные слова, зафиксированные в лексикографических источниках; б) имеющие аналоги в хакасском языке заимствованные слова, зафиксированные в лексикографических источниках; в) разовые, эпизодичные использования русизмов. Данную категорию слов составляют в основном существительные, за исключением глаголов просай ‘прощай’, че[е]сте- ‘чествовать’ и междометной конструкции какой чорт. Обсуждение фактического материала в нашей работе происходит в рамках нашего понимания терминов «русское заимствование», выражающего частотное и, как правило, лексикографически зафиксированное слово, и «русизм» как русского слова, эпизодически используемого в повседневной речи билингва. В перспективе дальнейшее углубленное изучение данной категории слов на материале хакасских героических сказаний раскроет их новые скрытые особенности и закономерности.
В статье описываются проблемы функционирования двух государственных языков на территории Республики Тыва - тувинского и русского. Исследования показывают снижение уровня владения и престижа тувинского языка у молодого поколения и начало процессов языкового сдвига. Среди его причин называются: сужение функций тувинского языка в личной и общественной жизни тувинцев, все большее предпочтение русского языка в повседневной жизни; функциональное доминирование русского языка; изменившийся статус тувинского языка в сфере образования; преобладание русскоязычного информационного пространства; отношение к родному языку самих носителей современного тувинского языка, которые все меньше используют его в семье; отход от традиционного образа и уклада жизни тувинского населения; экономическая нестабильность в республике, стимулирующая процессы урбанизации, а также внутреннюю и внешнюю миграцию. В 2023 г. Главой Республики Тыва принят государственный документ «Стратегия государственной поддержки развития тувинского языка в Республике Тыва на период с 2024 по 2033 г. ». Его цель - консолидация усилий тувинского общества и государства в сохранении и развитии тувинского языка, в развитии паритетного тувинско-русского и русско-тувинского билингвизма на территории республики. Предусматривается создание условий для полноценного функционирования тувинского языка в Республике Тыва с целью остановки языкового сдвига и восстановления передачи родного (тувинского) языка детям в естественных условиях.
Древнейшими индоевропейскими насельниками Евразийского пространства, под которым автор понимает территории России и прилегающих к ней восточнославянских государств и Великой Степи, как представляется, следует признать носителей тохарских языков, которые отделились от общеиндоевропейского этнического массива не позднее V тыс. до н. э., скорее всего, на территории Передней Азии или в каких-то евразийских регионах, в европейской или азиатской части Великой Степи, и широко расселились как по Евразийскому пространству, так и за его пределы, в Передней, Центральной и Восточной Азии. Вопрос о принадлежности тех или иных археологических культур к прототохарским остается дискуссионным, на территории Евразийского пространства, предположительно, тохарскими те или иные авторы считают не менее десятка разных культур. При этом есть основания полагать, что прототохары произошли от зарзийской культуры (Передняя Азия, XVI—VI тыс. до н. э.), а на территории Евразийского пространства наиболее вероятна тохарская принадлежность афанасьевской культуры. Также с большой долей вероятности можно считать тохарами гутиев (Месопотамия, конец III тыс. до н. э.) и больших юэчжи (они же кушаны, Средняя Азия, II в. до н. э. - IV в. н. э.). Как бы то ни было, носители тохарских языков во времена, предшествовавшие появлению на исторической арене индоиранских культур, а отчасти и позже очень широко расселялись по Евразийскому пространству.
В статье рассматриваются некоторые моменты из жизни двух выдающихся представителей тюркского мира, уче- ных-энциклопедистов, компаративистов, профессоров - хакаса Николая Федоровича Катанова и чуваша Николая Васильевича Никольского в период с 1906 по 1922 г. Первый, в свое время единственный крупный востоковед из «инородцев» России, входивший в авангард плеяды известных ориенталистов, оставил научные труды в количестве около 400 названий. Второй, являвшийся одним из родоначальников чувашской исторической науки, этнографии, фольклористики, лексикографии, лингвистики, издателем-редактором первой чувашской газеты «Хыпар» (Весть), авторитетнейшим лидером национального движения поволжско-приуральских народов в послереволюционные годы, организатором высших учебных заведений в Казани, считался обладателем богатейшего Рукописного научного фонда не только в России, но и в мире. Из сформированных им 306 томов 238 хранятся в Научном архиве Чувашского государственного института гуманитарных наук. В рассмотренных в данной работе томах немало источников, проливающих свет на биографию Н. Ф. Катанова, в частности, за время его работы председателем Общества археологии, истории, этнографии при Казанском университете, в Переводческой комиссии при управлении Казанского учебного округа и в Переводческой комиссии Православного миссионерского общества, за годы преподавания в Казанской высшей музыкальной школе (Восточной консерватории). В предлагаемой работе многие документы впервые вводятся в научный оборот.
В данной работе на основе архивных документов, переписки между руководителем экспедиции А. В. Харчевни- ковым и Обществом изучения Сибири выявляется процесс организации и деятельности Хакасской этнографической экспедиции 1930 г. Основная задача экспедиции состояла в комплектовании этнографической коллекции для продажи иностранным музеям, фирмам, частным коллекционерам. В условиях социально-экономического кризиса, несогласованности работы органов власти и элементарного дефицита продуктов питания, экспедиционного снаряжения подготовка этнографической экспедиции требовала напряженной предварительной работы. Сотрудникам экспедиции удалось скомплектовать обширную коллекцию, сделать ее научное описание, а собранные материалы дополнить коллекцией уникальных фотоотпечатков.
В статье дается краткий обзор исследований Аскизской археологической экспедиции ИАЭТ СО РАН в 2023 г. в зоне строительства второго пути железной дороги Междуреченск - Тайшет. Спасательные полевые работы проведены на площади погребальных и стояночных комплексов Южно-Минусинской котловины в левобережной долине Абакана от разъезда Чартыковский до станции Камышта. В 2023 г. изучен курган тагарской и тесинской культур Чартыковский-2, часть крупного могильника периода поздней бронзы Станция Камышта-7 и нарушенная часть небольшой стоянки периода поздней бронзы - этнографической современности Станция Камышта-6.
В статье предпринята попытка анализа способов транспортировки многотонных каменных плит, использовавшихся при строительстве больших элитных курганов Салбыкской степи в Хакасско-Минусинской котловине. Путем проведения аналогий с приемами транспортировки каменных блоков и статуй в ранних цивилизациях сделан вывод о том, что преимущественным способом перемещения камней для возведения салбыкских курганов являлось движение грузовых саней по деревянной основе (бревна, брусья) с использованием смазочного материала. На основании имеющихся исследований в области трибологии автором проведен расчет количества тягловых животных, которое было необходимо для транспортировки одной стелы. Предложен вариант погрузки каменных блоков на грузовые сани при разработке каменоломни на горе Хызыл-Хая, которая являлась одним из мест добычи строительного камня для салбыкских курганов. Сформулированы перспективные направления в изучении строительных технологий тагарской культуры, основное из которых - выявление и исследование каменоломен как самостоятельных археологических памятников.
Статья посвящена рассмотрению сюжета об откочевке большей части калмыцкого народа в 1771 г. в Центральную Азию в калмыцком фольклоре. Цель статьи - рассмотреть тексты несказочной прозы калмыков об откочевке 1771 г. и сопоставить с данными письменного памятника «История калмыцких ханов» и историческими фактами. Анализируются тексты несказочной прозы калмыков, записанные в разные периоды, с конца XIX в. до XXI в., которые сохранили память об историческом событии, расколовшем этнос на две части. В калмыцком фольклоре эти тексты называются туущ, что соответствует сказанию или преданию о реальном историческом событии или лице, в которое вплетены поэтические детали. Сюжетная структура рассматриваемых текстов разнообразна, но в целом включает общие элементы. В них активно действуют исторические персонажи Убаши, Цебек-Дорджи, упоминаются Бамбар и Шеаренг - все 4 главных предводителя во время откочевки калмыков; упоминаются реальные исторические факты. В большей части преданий основное внимание уделено Цебеку-Дорджи, который описывается главным претендентом на ханский престол, удостоенным стать императорским зятем. В статье выделены основные сюжетные мотивы преданий об откочевке 1771 г. Отмечается, что конечный пункт откочевки в преданиях - это Алтай, прародина предков, так же, как и в письменном памятнике «История калмыцких ханов». Для народа, прародиной которого являлся Алтай, откочевка мыслилась как возвращение на прежние кочевья, потому в исторических преданиях присутствуют и мотивы, восходящие к эпическим сказаниям.
Монгольская тема в творчестве Аксена Илюмджиновича Сусеева (19051995) определена как прародиной калмыков (ойратов), так и его биографией (работа в МНР во время Великой Отечественной войны), посещением страны в 1964, 1969 и 1971 гг. Создание им стихотворений, поэмы, пьесы, передавших знакомство с историей, культурой, природой монголов, отразило калмыцко-монгольские литературные контакты в прошлом столетии. Три монгольские легенды стали основой трех стихотворений А. Сусеева 1964 г., написанных после знакомства с местными достопримечательностями: «Хужртин аршан» («Источник Хужрт»), «Цаhан Нур» («Белое озеро»), «Тайхир чолун» («Камень Тайхир»). Опубликованные вначале в альманахе «Теегин герл» в 1965 г., затем вошедшие в монгольский раздел авторской книги «ЗYркнэ дун» («Песня сердца», 1984), они отличаются незначительной стилистической правкой, названия топонимов переданы не по-монгольски, а по-калмыцки. По воспоминаниям поэта, две первые легенды услышаны им во время посещения источника и озера. О знакомстве с третьей легендой «Тайхар чулуу» он не упомянул. Поэтому в статье приводится этот фольклорный текст с русским переводом для введения в научный оборот. В целом содержание этих произведений с указанием жанра «домг» (легенда») соответствует монгольским легендам, различаясь некоторыми деталями, дополненными автором, или, наоборот, опущенными. Тексты о камне Тайхир и озере Цайан Нур А. Сусеев предваряет небольшими вступлениями, в которых делится своими впечатлениями о красоте местной природы, гостеприимстве хозяев, услышанной от них легенде об озере. Элемент чудесного, характерного для жанра легенды, в стихотворении «Хужртин аршан» обусловлен целебными свойствами природного источника. В стихотворении «ЦаИан Нур» богатырь Бухэ Сартагтай спасает мир от наводнения, заткнув исполинским камнем колодец, в котором прежде обитал белый бык; в результате образовалось чудесной красоты озеро. Третье стихотворение о камне Тайхир, контаминируя в себе элементы собственно легенды и мифа о гигантском мировом змее, прославляет другого богатыря Бухэ Бэлэгтэ, также защитившего людей от смертельной опасности, когда раздавил камнями змею. Все три текста имеют рамку с обозначением места и даты написания.
В XIII в. характерное для средневекового менталитета стремление к расширению христианского пространства и его трансформации из языческого в сакральное облекается в конкретные формы миссионерских путешествий на Восток, что связано в первую очередь с укреплением и распространением монголо-татарского присутствия. В 1245 г. на первом Лионском соборе папа Иннокентий IV призвал к христианизации исламского мира, положив начало регулярным миссионерским путешествиям на Восток. Четыре миссионерские группы отправляются в Орду к татарам. По возвращении монахи-миссионеры составляют донесения, или отчеты, и предъявляют их тем духовным или светским лицам, которые отправили их в поездку с конкретными заданиями. В статье рассматривается жанровая специфика отчетов западноевропейских миссионеров, сочинений «утилитарных», не принадлежащих к художественной литературе или находящихся на самой периферии литературного пространства. Но их авторы являются носителями той культуры, в рамках которой они сформировались, поэтому в их сочинениях представляется возможным выделить присутствие целого ряда жанров как художественной, так и «научной», и религиозной литературы. На примере наиболее ярких отчетов - «Истории монголов, именуемых нами татарами» («Historia Mongalorum quod nos tatrarus appellamus») Джованни да Пьяно дель Карпине, «Путешествия в восточные страны» («Itinerarium ad partes Orientalis») Вильгельма де Рубрука и «Донесения о чудесах у восточных татар» («Relatio de mirabilibus orientalium Tartarorum») Одорико да Порденоне - анализируются жанровые особенности этого вида сочинений. В результате делается вывод о том, что отчеты западноевропейских миссионеров можно рассматривать как особый жанр средневековой словесности, соединивший в себе элементы целого ряда жанров как художественной, так и нехудожественной литературы - травелога, описания земель, этнографического очерка, «книги чудес», проповеди. Это уникальный синтез разных жанров, порой довольно далеких друг от друга и не входивших ранее в соприкосновение друг с другом. Отчеты миссионеров представляют особый интерес и тем, что они выпадают из выявленной исследователями тенденции средневековой литературы к несамостоятельности жанров, которые существуют не сами по себе, а в рамках определенных литературных направлений (рыцарского, религиозного и т. д.), где они свободно перетекают из одного в другой, образуя жанровые комплексы, тогда как между направлениями границы достаточно четкие. В случае с отчетами миссионеров мы имеем дело с более крупными гибридными жанровыми образованиями, в которых соединяются разные литературные направления, что, вероятно, можно объяснить, с одной стороны, их «нехудожественным» характером, а с другой - средневековой тенденцией к энциклопедизму, ярко воплощенной в жанре суммы. Каждый из анализируемых жанров в той или иной мере был исследован учеными, тогда как отчеты миссионеров не изучены с точки зрения жанровой специфики, и настоящую статью стоит рассматривать как первый подход к разработке этой проблемы.