В статье прослеживаются четыре этапа трансформации принципа “non expedit” (не подобает) с момента его официального введения Пием IX в 1868 г. до его молчаливой “отмены” Бенедиктом XV в 1919 г. Принцип “non expedit” отражает папскую политику переходного периода, которая вначале характеризуется полным неприятием происходивших на Апеннинском полуострове политических изменений, связанных с объединением Италии под властью Савойской династии (17 марта 1861 г.) и утратой папой светской власти после завоевания Рима пьемонтскими войсками (20 сентября 1870 г.). Поначалу Св. Престол надеется на возможность повернуть вспять развитие событий, стремясь блокировать участие итальянских католиков в политических процессах. По мере укрепления государственной власти Церковь начинает борьбу за итальянской общество, стремясь перехватить у государства и растущих массовых движений левого толка социальную повестку. На каждом из этих этапов важным инструментом воздействия на паству является принцип “non expedit”, который рассматривается то как категорический запрет, то как временная педагогическая мера, то как формальный момент, не обязательный к соблюдению. Новое поколение итальянских католиков (Ромоло Мурри, Луиджи Стурцо, Эрнесто Буонаюти и др.) пытается нащупать новый путь развития церковной политики, стремясь примирить исторические реалии с зашедшими в тупик церковно-государственными отношениями. В Италии складывается благоприятная среда для распространения идей христианского модернизма, что делает ситуацию более сложной, так как модернисты выводят на новый, более высокий эпистемологический уровень герменевтику кризисных явлений в церковногосударственных отношениях. В этих условиях Церковь Пия X беспощадно обрушивается на модернистов, ставших собирательным образом всех прогрессивных сил католического мира. Прибегая к “non expedit”, Св. Престол отлучает от церкви Ромоло Мурри и вводит обязательность “антимодернистской клятвы”. Однако провозглашение в 1912 г. всеобщего мужского избирательного права вынуждает Церковь пойти на компромисс и заключить т. н. “пакт Джентилони” между либералами и католиками. Это означает переход к этапу реальной политики, когда Римская католическая церковь, осознавая необратимость свершившихся перемен, начинает выстраивать новые стратегические сценарии, пытаясь активно осваивать политическое пространство страны.
Чтобы действительно стать предметом научного рассмотрения, “модернизм” нуждается в лаконичном и точном определении, не допускающем ни сужения, ни расширения понятия. До сих пор плохо известна лучшая дефиниция этого термина, принадлежащая Леонсу ле Гранмезону. Это родовое понятие, подразумевающее целенаправленные изменения в религии, основанные на ключевой идее Модерна — идее прогресса. Наиболее сильная форма церковного модернизма возможна там, где Церковь как организация полагается а) сверхценностью, которая должна “приспособиться” и “выжить в мире”, б) инстанцией, полномочной отменять свои собственные принципиальные решения, принятые в прошлом.
Исторический факультет Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова (МГУ) и кафедра истории Церкви провели в международную научную конференцию «Христианский модернизм: истоки, развитие, противоречия». Впервые в России научное мероприятие было целиком посвящено христианскому модернизму, который рассматривался в широком хронологическом и конфессиональном контексте с привлечением католического, протестантского и православного материала. В предлагаемом обзоре мы остановимся на докладах, поднявших наиболее принципиальные вопросы, связанные с предложенной для обсуждения темой.
Отношения между Россией и Того имеет сравнительно недолгую историю, однако изучение истории российско-тоголезских отношений, значимых моментов взаимодействия стран способствует формированию позитивного образа России на мировой политической арене, закреплению представления о России и Того как о стратегических партнерах, имеющих исключительно положительный опыт межгосударственного сотрудничества. Объектом исследования являются двусторонние отношения между Российской Федерацией и Тоголезской Республикой. Предметом изучения послужили особенности исторического развития политических, экономических, культурных и академических связей между названными государствами. Актуальность настоящей работы определяется интенсивным развитием двусторонних отношений между указанными странами. Авторы приходят в выводу о том, что основой дальнейших успешных международных отношений могут стать культурные и академические связи. В ходе исследования авторами были использованы исторический, статистический и аналитический методы, методы синтеза и анализа, общенаучные методы. Научная новизна данной статьи заключается в комплексном рассмотрении российско-тоголезских отношений, включающем не только политические и экономические аспекты, но и академические связи и культурный обмен. Цель настоящего исследования связана с выявлением ключевых этапов в развитии российско-тоголезских отношений. Были проанализированы основные дипломатические соглашения, подписанные между странами в советский период и в период новейшей истории. Особое внимание авторы уделяют академическим связям. Проанализированы исследования советских и российских ученых, посвященные проблемам Тоголезской Республики, а также отмечены работы тоголезских исследователей в области экономики, культурологии, филологии и сельского хозяйства. Очевидно, что требуется восстановление утраченных в постсоветский период экономических, дипломатических, культурных, спортивных и академических связей.
В статье представлен анализ политики Арабской Республики Египет (АРЕ) в восточно-средиземноморском регионе. Автор исследует споры за газовые месторождения на морском шельфе, которые порождают конфликт между странами региона. Исследуется роль Египта в урегулировании конфликта в секторе Газа, так как достижение мира и стабильности в регионе необходимо для национальной безопасности АРЕ. В статье анализируются египетско-израильские отношения. Исследуется роль Египта и Турции в разрешении ливийского кризиса, которые прикладывают усилия в разрешении борьбы за власть в стране. Работа прослеживает исторический контекст египетско-турецких отношений, выявляя сценарии их развития. Объектом исследования является внешняя политика Египта. Предметом исследования является восточно-средиземноморское направление во внешней политике Египта. В исследовании был использован структурно-функциональный метод для изучения феномена внешней политики АРЕ. Системный подход позволяет выявить матрицу внешней политики и хронологический анализ предмета исследования. Был использован метод сопоставительного анализа для выявления общего и особенного в концепциях внешней политики Египта. В последние годы АРЕ стала более активной в регионе, укрепила свои военные возможности в регионе. Новизна предлагаемой работы также состоит в попытке выделить то, на что направлена внешняя политика Египта, с какими странами у него есть конфликт интересов и какие меры предпринимаются для решения тех или иных споров, которые возникают между Египтом и государствами Средиземноморья. Исследовательский вопрос сформулирован следующим образом: какую внешнюю политику проводит Египет в Восточном Средиземноморье и как это влияет на ход событий данного региона? Цель научного исследования состоит в том, чтобы проанализировать внешнюю политику Египта в Восточном Средиземноморье и объяснить позицию Арабской Республики Египет в конфликтах данного региона. Основная гипотеза статьи: Египет стремится играть ключевую роль в Восточном Средиземноморье, используя свое географическое положение, военную мощь и экономические ресурсы, чтобы укрепить свое региональное влияние и защитить свои национальные интересы. Автор приходит к выводу, что политика Египта в Восточном Средиземноморье имеет большое значение для региона и за его пределами. Она оказывает влияние на безопасность и развитие региона.
Стремительное развитие электронного правительства и крупные инвестиции в IT-отрасль демонстрируют гонку государств за технологическое лидерство. В статье исследуется влияние гонки государств за технологический национализм и международные отношения в целом. Проведен анализ стратегий России, Китая и США, который свидетельствует об ускорении темпов развития цифровых технологий в глобальной политике. Предметом исследования является технологический национализм как фактор борьбы за лидерство на международной арене. Объектом исследования выступают стратегии России, США и Китая в области цифровизации, развития электронного правительства и внедрения искусственного интеллекта. Подробно рассматривается технологическая гонка между этими странами, которая проявляется в стремлении доминировать в глобальной политике через развитие IT-отрасли и цифровых технологий. Особое внимание уделяется влиянию данных процессов на международные отношения и нарастание технологического национализма, что ведет к новым формам политической и экономической конкуренции. В исследовании использованы метод сравнительного анализа стратегий стран в сфере IT, цифровизации и искусственного интеллекта, а также метод контент-анализа государственных документов, программ, заявлений лидеров стран и научных публикаций. Дополнительно применен системный подход для оценки влияния технологической гонки на международные отношения и на развитие технологического национализма в глобальной политике. Таким образом, основные выводы исследования демонстрируют, что развитие электронного правительства, искусственного интеллекта и цифровизации заявляют о себе как о ключевом элементе технологической гонки между лидирующими в этом процессе странами мира. В свою очередь, вклад автора в исследование темы сводится к разработке дополнительных примеров и фактов влияния технологического национализма на мировую паутину международных отношений. Ключевой целью исследовательской работы является сравнение и выявление уровней развития IT-отраслей стран и определение общего направления для технологической конкуренции, и их влияния на глобальную систему. Поэтому новизна данного исследования заключается в анализе связи между трансформацией мировой политики и технологическим национализмом, что дает понимание исследования процессов для будущего мирового порядка и стабильности мировых отношений.
Предметом исследования является использование образования как инструмента мягкой силы России в странах АСЕАН и его роль в развитии международного образовательного сотрудничества. Автор рассматривает механизмы образовательного сотрудничества России и стран региона, включая академическую мобильность, государственные квоты, межуниверситетские программы и научные обмены. Особое внимание уделяется динамике образовательного взаимодействия, различиям в степени вовлеченности отдельных государств региона, а также проблемам, с которыми сталкиваются студенты при поступлении и обучении в России. Анализируются исторические и современные аспекты образовательной дипломатии, ее институциональные основы и значение для расширения научных и академических связей России со странами региона. Рассматриваются потенциальные пути повышения привлекательности российского высшего образования, включая совершенствование образовательных программ, развитие англоязычного обучения и меры по улучшению информационного сопровождения для иностранных студентов. В работе используются контекстный и количественный анализ, а также сравнительный подход. Уровень академической мобильности оценивается с помощью показателя, рассчитываемого как отношение числа студентов из страны АСЕАН, обучающихся в России, к населению данного государства в расчете на 1 млн жителей. Анализ охватывает данные за 2020-2024 годы. Новизна исследования заключается в количественном анализе образовательной политики России в странах АСЕАН на основе сравнительного подхода и разработанного показателя академической мобильности. Проведенный анализ подтверждает гипотезу о том, что увеличение числа студентов из стран АСЕАН, обучающихся в России, коррелирует с расширением образовательного сотрудничества и укреплением академических связей. Наибольший приток студентов наблюдается из Лаоса и Вьетнама, что свидетельствует о высокой степени вовлеченности этих стран в российские образовательные инициативы. В то же время в таких странах, как Филиппины, Индонезия, Таиланд, Сингапур и Бруней, данный показатель остается низким, что указывает на необходимость пересмотра подходов к образовательному взаимодействию. Полученные результаты подчеркивают значимость академической мобильности как компонента образовательной дипломатии России в регионе.
Статья посвящена исследованию особенностей стратегического партнерства России и Китая в военной сфере. Цель предлагаемого исследования заключается в определении степени зрелости и траектории развития стратегического сотрудничества Китая и России в военной сфере. Задачами данной работы выступает рассмотрение особенностей релятивистского подхода к военному сотрудничеству в двусторонних отношениях, а также эмпирический анализ военного сотрудничества России и Китая. Автор разделяет межгосударственные отношения в военной сфере на три степени зрелости: низкую, среднюю и высокую. Каждой степени зрелости соответствуют определенные показатели стратегического партнерства. Так к низкой степени зрелости относятся меры укрепления доверия и механизм консультаций. К военному партнерству среднего уровня - военно-техническое сотрудничество и регулярные военные учения, а к сотрудничеству высокой степени зрелости - объединенное военное командование, совместное размещение войск, а также общая оборонная политика. Методологической основой исследования стал релятивистский подход, который позволил рассмотреть комплекс российско-китайских отношений в военной сфере в рамках стратегического партнерства. Анализ данных критериев в стратегическом партнерстве России и Китая позволил выявить, что после окончания холодной войны Китай и Россия наладили всестороннее военное сотрудничество, все аспекты которого развивались в течение последних двух десятилетий. Был введен в действие и институционализирован всеобъемлющий и многоуровневый механизм межвоенных консультаций, который учитывает международные обстоятельства. Крупномасштабные обмены по линии военно-технического сотрудничества, затрагивающего уже обмен технологиями, повысили уровень совместимости структур вооруженных сил и оборонно-промышленных комплексов двух стран. В заключении автор отмечает, что с момента окончания холодной войны Китай и Россия наладили обширное военное сотрудничество, различные аспекты которого развивались на протяжении последних двух десятилетий. В целом, военное сотрудничество России и Китая, протекающее в рамках стратегического партнерства, начало переходить в продвинутую стадию зрелости.
Данная статья посвящена исследованию процесса провозглашения независимости Боснии и Герцеговины в результате распада Социалистической Федеративной Республики Югославии. Автор данной статьи концентрируется не столько на причинах распада Югославии, сколько конкретно на ситуации в Боснии и Герцеговине как одном из наиболее интересных примеров постюгославского государства. Автор придает значение первым многопартийным выборам в Боснии и Герцеговине в 1990 году, а также дальнейшей работе Ассамблеи Боснии и Герцеговины в 1991 году. Важной частью данной статьи является анализ отделения Ассамблеи сербского народа в Боснии и Герцеговине и ее независимой работы. Исследуются причины отделения сербского народа в отдельную независимую Ассамблею осенью 1991 г., а также провозглашение самой Республики Сербской в январе 1992 года. В основе методологии данной статьи лежат системный и междисциплинарный подход, которые способствовали решению поставленных задач. В работе используются исторический, сравнительный и историко-генетический метод, также как и институциональный метод, который позволил изучить роль Национальных Собраний БиГ и РС и оценить их функционирование и эффективность. Новизна исследования заключается в особом подходе к изучению работы политических институций БиГ, что во многом повлияло на всю политическую ситуацию в Боснии и Герцеговине того времени. Основными выводами данного исследования являются тезисы в том, что Босния и Герцеговина после распада Югославии, не имевшая доминирующей этнической группы, была обречена на внутренние конфликты из-за различных интересов и устремлений мусульманской (бошняцкой), сербской и хорватской общин. Анализируя конец 1991 г. и прежде всего, незаконную работу Скупщины БиГ и принятие ею решения о независимости БиГ вопреки воле сербских депутатов, можно сделать вывод, что это был первый незаконный шаг со стороны мусульманско-хорватской коалиции. Положения конституции были нарушены, но даже сегодня эти события подаются только как факты и не рассматриваются публично в качестве основной и первоначальной причины образования отдельной Скупщины сербского народа и Республики Сербской в целом и всех дальнейших событий на политической сцене БиГ.
В данной статье анализируются историографические подходы трех крупнейших держав (России, США, Китая) к изучению холодной войны. Актуальной работа является по причине нарастания мировой напряженности и увеличения рисков возникновения аналогичных процессов. В статье проводится анализ национальных исследовательских историографических подходов и выявляются процессы их трансформации, связанные с рассекречиванием архивов, эволюцией междисциплинарного подхода, интенсификацией глобализации исторической науки. Рассматриваются такие научные парадигмы, как традиционалистская, ревизионистская, постревизионистская, а также их влияние на современные исследования и их интеграция в национальные исследовательские процессы. В работе автор уделяет особое внимание взглядам ключевых держав на причины, периодизацию и последствия биполярного противостояния. Также рассматривается влияние идеологических аспектов таких, как трансформация внешнеполитического курса КНР, на развитие историографических подходов. Основным подходом, использованным при проведении исследования, явился междисциплинарный в сочетании с системным и сравнительно-историческим подходами. Был использован метод историографического анализа, также проведен контент-анализ научных публикаций по соответствующими темам. Научная новизна работы заключается в проведении комплексного сравнительного анализа историографических подходов трех ключевых держав к холодной войне. Были выявлены важные закономерности в развитии историографий, показана эволюция восприятия международных отношений от простого идеологизированного к междисциплинарному и многофакторному. Однако, было выявлено, что национальные особенности все еще являются ключевым фактором. Так, в российской историографии можно заметить фокус на геополитическом факторе, в американской - на демократии, в китайской - на региональных аспектах и роли КНР в биполярном устройстве международных отношений. Также в статье представлена новая классификация методологий и подходов к изучению холодной войны, в том числе геополитический, экономический, культурный и идеологический. В отличие от других работ по данной теме, автор подчеркнута роль китайского историографического подхода, который, проходя путь развития в соответсвии с национальными доктринами, одновременно интегрирует в себя и западные методы исследования. В дальнейшем работа может быть использована для более комплексного изучении историографии международных отношений, а также в составления исследовательских программ, учебников, посвященных истории холодной войны.