Проведена стандартизация авторской анкеты для выявления угроз психологической безопасности. Анкета включает 36 вопросов, сгруппированных в 8 шкал, которые отражают различные виды угроз: военные, экономические, природные, социальные, информационные, угрозы здоровью, а для оценки общей угрозы используется интегральная шкала. Для стандартизации были применены следующие методы: оценка внутренней согласованности и структурной валидности (альфа Кронбаха); критериальная валидность для шкалы «Военные угрозы» (непараметрический U-критерий Манна-Уитни); определение перекрестной валидности (коэффициент корреляции Спирмана); вычисление средней нормы по каждой шкале (среднее арифметическое и стандартное отклонение). Испытуемые: 123 студента 1—3 курсов — 73 человека из Москвы в возрасте от 16 до 20 лет, 50 человек из Белгородской области в возрасте от 15 до 20 лет. Результат. Доказана структурная надежность основных шкал авторской анкеты (альфа Кронбаха = 0,470—0,689). Выявлены статистически значимые взаимосвязи между шкалами авторской анкеты и шкалами других методик («Методика определения стрессоустойчивости и социальной адаптации Холмса и Раге», «Опросник травматических ситуаций Life Experience Questionnaire (LEQ)» в адаптации Н. В. Тарабриной). Результаты корреляционного анализа подтверждают высокую валидность анкеты. Определены нормативные показатели для каждой шкалы, которые соответствуют низкому уровню выраженности каждой из угроз. Вывод: авторская анкета является надежным и валидным инструментом для диагностики и мониторинга угроз психологической безопасности.
Статья посвящена исследованию проблемы психологических последствий пребывания человека в экстремальных условиях, а именно — оценке влияния личностного выбора участия в добровольчестве на субъективное отношение военнослужащих к семье. Выборка представлена 142 военнослужащимидобровольцами в возрасте 32,18 ± 10,04 года, принимавшими участие в специальной военной операции продолжительностью 13,37 ± 3,79 месяца. Эмпирическое исследование проводилось с помощью: 1) опросника оценки личностного выбора соучастия в экстремальном добровольчестве В. Е. Петрова; 2) анкеты изучения отношения к семье; 3) анкеты ценностей жизнедеятельности. Основу математико-статистической обработки данных составили: 1) оценка различий в группах; 2) корреляционный анализ. Результаты исследования показали, что осознанность личностного выбора экстремально-соучаствующей деятельности связана с приоритетом у добровольцев таких ценностей, как справедливость, идентичность со значимыми, дружба/товарищество, национальная идея, что во многом поддерживает комфорт и стабильность межличностных отношений в семье, формирует перспективы брачного союза. Подтверждена ценность семьи как мотивирующего фактора участия в добровольчестве. Личностный выбор позволяет исключить (сделать маловероятным) перенос проблем экстремальности на семью, снизить конфликтность в отношениях. Участие в вооруженном конфликте повышает значимость дружбы (товарищества) до уровня семейных отношений. Материал ориентирован на совершенствование мер психологической поддержки экстремального добровольчества в России, а также подхода к оказанию социально-психологической помощи семьям участников вооруженных конфликтов.
Обзор представляет собой описание исследований, связанных с проблемой цифровой зависимости, которые были проведены за последние пять лет и опубликованы в зарубежных журналах. Рассматриваются основные (традиционные — интернет, гаджет) зависимости, а также новые (современные — стрим) зависимости. Описывается влияние пандемии COVID-19 на процесс возникновения и развития цифровой зависимости, а также роль пандемии в ее последующем распространении. Описаны наиболее известные методы диагностики зависимости и их отличие друг от друга. Приводятся результаты исследований, в которых изучались социально-демографические характеристики, связанные с цифровой зависимостью, и обозначаются противоречия в этих исследованиях. Дается описание исследований, в ходе которых были установлены взаимосвязи цифровой зависимости и личностных (модель «Большая пятерка», мотивация, самоконтроль и другие), а также социально-психологических (межличностные отношения) характеристик. В выводах фиксируются основные противоречия и дальнейшие перспективы исследований, связанных с проблематикой цифровой зависимости.
В статье рассматриваются состояние и место кризисной психологии в ряду других направлений психологии и дается ее определение. Выдвинуто положение о «потере» человека в современной психологии, анализируются причины произошедшей смены диалога монологом и замены души на понятие «психика». Отмечается, что отечественная академическая психология по-прежнему недостаточно вторгается в реальную жизнь, изучая не конкретных людей, а некие схемы, замещая живую действительность абстрактными определениями и условными операциональными «эквивалентами». В качестве возможного теоретического основания кризисной психологии предложена психология повседневности. Выделены следующие положения, которые могут служить теоретическим основанием для кризисной психологии: 1) в основу методического инструментария следует положить диалог, как так он позволяет человеку оставаться субъектом при его изучении; 2) психобиографический подход необходимо рассматривать как основной для изучения личности в кризисной ситуации (как это сделано в психологии повседневности); 3) во главу исследования следует ставить реальность, имеющую субъективную значимость, и субъективную интерпретацию этой реальности; 4) необходим контроль исследования с позиций того, сохранится ли человек в процессе исследования за столбиками цифр и формул, не произошла ли замена жизненного мира человека субъективной репрезентацией исследователя. Обосновывается положение, что вместе с психологией повседневности в кризисную психологию приходят идеи феноменологии, конструктивизма, этнометодологии, интерпретативной ̆антропологии. Вывод: для кризисной психологии лучше использовать качественные методы исследования: наблюдение (в том числе включенное), изучение биографий, интервью, интерпретация символических форм, фокус-группы и др.
Статья посвящена изучению немецких заимствований, которые на протяжении нескольких столетий проникают в английский язык. Цель исследования - проанализировать периоды проникновения и степень адаптации немецких заимствований в английском языке, оценив различные изменения, произошедшие в результате перехода из языка-источника в язык-реципиент. Материалом послужили 144 немецких заимствования, отобранных методом сплошной выборки из статей британских и американских газет (“The Guardian”, “The New York Times”, “The Sunday Times & The Times”) за 2021-2025 гг. Для анализа использовались онлайн-словари “Cambridge Dictionary”, “Collins Dictionary”, “Online Etymology Dictionary”, “Merriam Webster” и “Duden”. В качестве методов использовались контекстуальный и компонентный анализ, а также количественный. Каждая лексическая единица анализировалась по четырём параметрам: орфография, фонетика, морфология и семантика. В статье приводится несколько примеров их описания. На основе анализа было определено, в какой степени слово адаптировано: полностью, частично или не изменилось. В результате был сделан вывод, что XIX век является пиком процесса проникновения заимствований (42% слов), связанным с промышленной революцией в Германии, культурным обменом и эмиграцией немцев. В XX веке заимствования обусловлены политическими событиями, развитием медицины и психологии. Кроме того, было проанализировано количественное соотношение лексических единиц по степени адаптации: 46% слов адаптированы полностью, частично - 50%. Полная адаптация проявляется в изменении орфографии (написание слова со строчной буквы), образовании производных слов и форм множественного числа с помощью суффиксов, изменении значений и произношении. Частичная - при сохранении одного или нескольких аспектов без изменений. Не адаптированные 4% сохраняют связь с немецкой культурой. Также были выделены самые многочисленные по количеству слов тематические группы: наука и технологии, кулинария, военно-политическая лексика, культура и искусство.
В статье представлена процедура модификации опросника И. М. Кондакова «Профессиональные установки подростков», разработанного более 35 лет назад. Актуальность исследования определяется задачей создания психодиагностического инструментария, соответствующего современным условиям взросления и самоопределения молодежи. Цель – модификация опросника «Профессиональные установки подростков» и его апробация. По результатам психометрического исследования данных, полученных с применением оригинального опросника, выдвинуто предположение об изменении психологического содержания отношения молодых людей 16-22 лет к профессиональному выбору в условиях постиндустриальной экономики. Выборку исследования составили обучающиеся десятых и одиннадцатых классов общеобразовательных учреждений и студенты средних профессиональных учебных заведений городов Москвы и Челябинска: 413 человек (M=16,9, SD=1,17, 57% девушек) на первом этапе и 362 человека (M=16,9, SD=1,19, 56% девушек) на втором этапе. Для решения исследовательских задач были использованы опросники: «Профессиональные установки подростков», «Активность в самореализации», «Эмоциональное отношение к будущему». Изменения социальной ситуации развития, обусловленные новыми технологиями и высокой подвижностью всей профессиональной сферы, привели к сужению показателей психологической готовности учащихся к выбору своего жизненного пути: формированию общего оптимистического, позитивного настроя на будущее либо выраженной неуверенности и нерешительности в правильности этого выбора. Вместе с тем обнаружено, что ведущие возрастные закономерности психологического развития юношества оказались устойчивыми к глобальным переменам цифрового мира, сохранили свою мотивационную функцию, связанную с переходом на следующий, взрослый, этап жизни. Модифицированный вариант опросника может использоваться как в исследовательских, так и в диагностических целях для определения психологической готовности учащихся к профессиональному самоопределению.
Настоящее исследование посвящено анализу семантико-корреляционных и ассоциативно-топикальных характеристик специфического лексико-семантического поля астрологического прогностического текста. В качестве эмпирического материала для анализа были взяты тексты астропрогнозов, функционирующие в пространстве Рунета и представляющие собой микроконтексты, отобранные методом сплошной выборки как из онлайн-платформ (Rambler), так и мобильных мессенджеров (Telegram). Методологической основой анализа послужил концептуально-инференциальный подход к рассмотрению лексических единиц в рамках их соответствия избранным топикально-иллокутивным критериальным характеристикам в астрологическом дискурсе, а также метод полевого моделирования, позволивший делимитировать зоны ядра (ЛСГ астротерминов), околоядерной проекции (ЛСГ эмоционального состояния и личностных характеристик, ЛСГ прогностики), а также периферийную сферу (ЛСГ адвисивов, ЛСГ оценочных суждений). Микро- и макросемантические элементы: астросимволы, зодиакальная символика, тематический онимикон способствуют реализации доминантной коммуникативной цели предоставления информации о предполагаемых событиях или характеристиках личности и социума. Интерпретация символов и знаков, входящих в различные ЛСГ, осуществляется вариативно в зависимости от ситуативных и концептуальных оснований различных течений астрологической мысли и индивидуальных предпочтений продуцентов астропрогнозов. Общий прогностический характер текста астрологического прогноза определяет использование специфической терминологической лексики в сочетании с лексическими средствами усиления позитивного компонента интерпретации и введения маркеров алетической модальности возможности, которые образуют отдельную субгруппу. Комплексное использование элементов различных лексико-семантических групп в органичной контаминации в астрологических прогнозах позволяет не только передать информацию, но и сформировать многоуровневое воздействие на читателя.
Изучение математики имеет высокую значимость для развития когнитивной сферы школьника, но редко становится объектом изучения в рамках психологической науки. Цель работы – изучение дифференциального аспекта образовательных результатов по математике. Предполагалось, что существует динамическая система интеллектуальных и аффективных процессов, которая предопределяет образовательные результаты по математике. Использованы подходы: структурно-феноменологический А. В. Карпова и психология переживания Ф. Е. Василюка. В исследовании приняли участие старшеклассники школ г. Владивостока, N=140 (80 м., 60 ж.). Методики: ДПД Д. А. Леонтьева с соавт., опросник Д. Эверсона в адаптации А. В. Карпова, тест Г. Гарднера, «Контроль за действием» С. А. Шапкина, опросник факторов самораскрытия способностей В. С. Чернявской. Выявлены комплексы взаимосвязей метакогнитивных способностей с переживаниями, которые характерны для школьников с разными уровнями образовательных результатов по математике (алгебре и геометрии). Выдвинутая гипотеза подтвердилась. Результаты исследования способствуют более глубокому пониманию дифференциальных аспектов образовательных достижений и открывают перспективы дальнейших исследований.
Данная статья является продолжением первой части описания результатов мониторинга функциональной модели психологической службы в системе общего образования и среднего профессионального образования в Российской Федерации. В статье представлены материалы исследования кадрового обеспечения психолого-педагогического сопровождения в системе образования. Мониторинг проводился с применением метода стратификации, путем выделения из каждого федерального округа одного субъекта Российской Федерации для дальнейшего исследования. В исследовании приняли участие 2288 респондентов из 1979 организаций. По результатам мониторинга обнаружено, что наиболее часто психологическая служба включает в себя педагога-психолога и учителя-логопеда. Преобладающими являются традиционная и ситуативная форма наставничества, причем почти половина наставников имеют стаж профессиональной деятельности более 20 лет. Также выявлена степень доступности супервизии/интервизии для педагогов (почти половина участников исследования имеют возможность участия в супервизии/интервизии). Определена мотивация участия педагогов-психологов в конкурсах профессионального мастерства – обмен опытом, повышение квалификации и совершенствование профессиональных навыков. Показано, что часть участников имеют доступ к цифровым платформам, позволяющим осуществлять профессиональную деятельность, однако почти треть не имеют подходящих цифровых инструментов. Полученные в ходе Мониторинга данные относительно кадрового обеспечения психолого-педагогического сопровождения будут использованы при разработке примерных проектов функциональной модели психологической службы в системе общего образования и среднего профессионального образования.
В статье проанализированы исследования инклюзивного высшего образования; показано, что принципы проектирования адаптивных дисциплин, направленных на преодоление студентами с инвалидностью их когнитивных дефицитов, недостаточно разработаны. Цель: оценка возможностей применения психолого-педагогического мониторинга в проектировании адаптивных дисциплин и практик для студентов с инвалидностью и уточнении их содержания. Методы: опросник «Изучение мотивов учебной деятельности студентов» А. А. Реана и В. А. Якунина в модификации Н. Ц. Бадмаевой, опросник социально-психологической адаптации (СПА) К. Роджерса и Р. Даймонд в модификации А. К. Осницкого, проводимые в рамках мониторинга. В исследовании приняли участие студенты с ОВЗ, обучающиеся в ГУИМЦ МГТУ им. Н. Э. Баумана (N=289, 217 мужчин и 72 женщины) на 1-м (N=94), 2-м (N=51), 3-м (N=37), 4-м (N=45), 5-м (N=44) и 6-7-м курсах (N=18). Исследование выявило значимые различия между студентами со значительной потерей слуха, слабослышащими и представителями других нозологий по мотивам престижа и трем параметрам СПА. Показано, что значимое снижение мотивации учения происходит у студентов с инвалидностью от первого курса к третьему. У студентов третьего курса перестает быть значимой связь мотивов творческого саморазвития и общей адаптивности, принятия других и внутреннего контроля. Данные психолого-педагогического мониторинга позволяют дать рекомендации по проектированию содержания адаптивных дисциплин и практик для студентов с инвалидностью.