Статья посвящена исследованию др.-исл. heimr ‘мир’ и его дериватов (среди которых топонимы со вторым компонентом -heimr) в древнеисландской «Старшей Эдде», предполагающем всесторонний анализ семантики изучаемых слов, а также роли соответствующего концепта в эддической мифопоэтической модели мира. Метод исследования данной лексемы и ее производных сформировался на базе тезаурусного описания фольклорного слова, а также изучения многозначности эпического текста и лексикологических штудий ряда ключевых концептов в древнеиндийской «Ригведе». Комплексный подход, применяемый при анализе эпического слова, учитывает различные факторы: статистику (количество дистрибуций), грамматику (анализ падежной парадигмы), синтаксис (выявление предикатов, выполняющих определенные функции), этимологию, способную к актуализации семантической мотивировки слова, мифологию, обнаруживающую его тяготение к тем или иным мифологемам, мотивам, сюжетам, поэтику, реализующуюся при помощи звуковой игры (аллитерации, анаграммы, повторов) и определяющую взаимодействие лексем в тексте, а также экстралингвистический «мир вещей», устанавливающий связь между языковым знаком и денотатом. На основании более чем трехкратного преобладания форм ед. ч. (28 единиц) по сравнению с формами мн. ч. (8 единиц) можно реконструировать, во-первых, наличие нескольких миров в эддической мифопоэтической модели мира на первоначальном этапе, во-вторых - путь эволюции от совокупности однотипных объектов к некоему единству, целостности, которые достигаются в результате их объединения. Иными словами, вполне вероятно такое семантическое развитие: ‘жилища великанов’ (мн. ч.: iǫtna heimar) → ‘Жилище великанов’ = ‘Мир великанов’ (ед. ч.: Iǫtun-heimr). Др.-исл. heimr отождествляется с универсальной моделью мира в виде мирового древа (девять миров = девять корней древа предела в «Прорицании вёльвы»); участвует в эддической концепции хронотопа (мировое древо с его корнями (= мирами) описывается «внизу под землей», т. е. до момента своего возникновения); способен к темпорализации, приравнивается к временнóму понятию «век» (др.-исл. ƍld); антропоцентрически ориентирован.
Природные катастрофы - заметный элемент географического ландшафта и культурной жизни Австралии. Из-за климатических изменений они становятся все более частыми. Характерно, что названия, которые им дают люди, мало изучались лингвистами: это касается как Австралии, так и других регионов мира. В этой статье исследуются закономерности в наименовании лесных пожаров, циклонов и наводнений в австралийском английском (например, Black Saturday bushfires, Cyclone Linda, Brisbane floods 2011). С опорой на методологию семантико-ориентированных дискурсивных исследований и с учетом социокультурного контекста анализируется семантика таких названий. Для наименований лесных пожаров выделяются три номинативные модели, которые используются на разных этапах разворачивания катастрофы. Эти модели предполагают: 1) использование топонимов (как местных, так и широко известных), 2) использование лексем с семантикой скорби, 3) указание на день или сезон, когда произошла катастрофа. Циклонам даются личные имена (как мужские, так и женские), это обусловливает их участие в разных видах языковой игры. Названия наводнений менее оригинальны, их характерной особенностью является указание на год (например, 2011), который в памяти местных жителей связан с сильным наводнением. Установлено, что одни модели наименования природных катастроф используются для обозначения события в момент, когда оно происходит, в информационных сообщениях, направленных на предупреждение населения; другие - для преодоления травмы и формирования коллективной памяти после завершения события. В конце статьи автор намечает возможные пути эволюции именований природных катастроф в Австралии, в том числе таких катаклизмов, как периоды аномально жаркой погоды.
Настоящая статья посвящена семантике арабских личных имен коранического происхождения, зафиксированных у жителей острова Сиомпу, Юго-Восточный Сулавеси, Индонезия. Основное внимание уделяется феномену «плохих» имен, т. е. имен, образованных от арабских слов и словосочетаний с негативной семантикой. Объектом исследования является корпус личных имен школьников острова Сиомпу (2 662 имени). Из 1 173 арабских имен, зафиксированных в корпусе, 324 имени (28 %) оказались «плохими» - имеющими отрицательные коннотации в арабском языке. Некоторые «плохие» имена представляют собой однословные формы (например, Jahilun ‘Дурак’, Majnun ‘Безумец’, Khatiun ‘Грешник’ и т. д.), в то время как другие являются двусловными образованиями (например, Jabaran Syaqiya ‘Высокомерный и неблагословенный’, Qiratadan Khasirin ‘Презираемая и ненавистная обезьяна’, Afakin Asim ‘Грешный лжец’ и т. д.). Некоторые двусловные «плохие» имена - это словосочетания, взятые из одного стиха Корана, в то время как другие представляют собой комбинации слов, заимствованные из разных стихов. Данное явление, возникшее вместе с распространением ислама на острове, интересно прежде всего потому, что обычно такого рода имена в исламе запрещены. В статье показано, что на Сиомпу наречение ребенка «плохим» именем во всех случаях происходит не преднамеренно, как в некоторых других культурах, а из-за неспособности лиц, выбирающих для ребенка имя, понимать значение соответствующих арабских слов, их незнания религиозных норм и их непонимания священного текста, используемого в качестве источника имени. Выбор между однословными или двусловными именами также основан только на предпочтениях лиц, выбирающих имя для ребенка. В статье приводятся статистические данные и обсуждается феномен «плохих» имен как в региональном, так и в более широком типологическом контексте.
Статья посвящена изучению структурно-семантических и лингвокультурологических особенностей диминутивных наименований лица по возрасту в англоязычной картине мира. На основе отобранного эмпирического материала осуществлена его семантическая классификация, выявлена гендерная и культурная специфика, установлены разноуровневые средства выражения диминутивной семантики. В основе понимания возраста в англоязычной картине мира лежит линейная концепция времени, приоритет которой определяется ее культурной значимостью для носителей английского языка. В статье выявлены наименования лица следующих возрастных групп: детство, молодость, взрослость, старость. Указанные диминутивные словоформы по возрасту представлены в английском языке асимметрично. Преобладание диминутивных обозначений ребенка обусловлено рядом факторов, ключевым из которых выступает значение «малый размер / ребенок» как ядерное значение категории диминутивности. Семантическая структура рассматриваемых наименований лица не ограничивается компонентом возраста и включает семы пола, внешности, поведения и другие, что способствует определению границ референтной группы. Диминутивные наименования лица по возрасту имеют уменьшительное, ласкательное, уничижительное, уменьшительно-ласкательное и уменьшительно-уничижительное значение, которое может выражаться на морфологическом, синтаксическом и лексико-семантическом уровне.
В статье рассматриваются перформативные высказывания и их варианты в чувашском языке. Автор анализирует основные свойства перформативных формул и описывает их семантические и конструктивные особенности в данном языке.
Рассматривается одно из выделяемых В. И. Карасиком значений «простоты» - уступительное («непростота в простоте»). Анализируются контексты, репрезентирующие семантическую и прагматическую относительность простоты: ситуации, осмысляемые как такие в художественных диалогах (речи автора) («просто сказал» / «просто сказала»), выявляются основные речевые интенции говорящих в данных ситуациях - сообщение о важном, просьба, согласие и отказ, решение трудной задачи, признание в любви. Рассматривается лингвокультурный аспект «непростоты в простоте» на примере сложных культурно обусловленных феноменов (истина, душа, человеческие отношения) и ситуаций взаимодействия, в т. ч. речевых (разговор по душам).
В статье рассматривается один из актуальных вопросов общего терминоведения, связанный с процессом номинации и формированием значений полилексемных единиц. Цель исследования - рассмотреть один тип терминологических словосочетаний, образованных на основе сочинительных связей. В современной англоязычной юридической лингвистике бытует мнение, согласно которому эквиполентные юридические словосочетания включают в себя семантически однородные компоненты (синонимы), что обусловливает избыточность плана выражения терминов. Анализ материала англоязычных юридических словарей показал, что план выражения некоторых терминов эквиполентного типа действительно избыточен. Однако в ряде случаев наблюдается особое семантическое соотношение плана содержания терминоэлементов, которое, как и у полилексемных терминов доминантного типа, служит средством уточнения правовых понятий и расширения терминологических рядов одного классификационного уровня.
Несмотря на сохраняющийся интерес к явлению эвфемии, отсутствует достаточно развитая система классификации, приемлемая для исследования криптолалических эвфемизмов как таковых (не учитывается смежное положение данного понятия в терминологии эвфемии). Актуальность работы обуславливается тем, что древнеанглийские тексты являются единицами передачи (культурный аспект) в их связи с эвфемизацией смерти в письменной речи (языковой аспект), что представляет закономерный интерес для семиотического исследования взаимосвязи культуры и языка, дает возможность использовать собственно языковые темы для интерпретации культурных феноменов и наоборот. Цель - проанализировать концептуализированную область смерть в древнеанглийском языке на основе изучения лексем-эвфемизмов. Выборка текстов охватывает период VII-XII вв. древнеанглийской письменности и представлена репрезентациями толкового англосаксонского словаря Bosworth-Toller Dictionary. Применены лексикографический метод, концептуальный анализ, семантический анализ (семасиологический и ономасиологический аспекты изучения эвфемизмов), классификация и систематизация. Новизна исследования состоит в предложении и обосновании понятия криптолалического эвфемизма как частного термина на пересечении эвфемизмов-табу и криптолалии. Впервые определены микромотивы общей темы смерти и умирания, представленные в древнеанглийских текстах, в соответствии с семасиологической и ономасиологической принадлежностью лексем: смерть как путь; смерть как разделение двух сущностей; смерть как отдых; смерть как манифестация судьбы; смерть как форма жизни; смерть как движение вниз; смерть как точка во времени и пространстве. Выявлены рамки концептуализированной области смерть, проведен лексикографический, концептуальный и семиотический анализ отобранных лексем-эвфемизмов, определены принципы и способы эвфемизации явления смерти. В выборке исследуемых текстов наибольшее распространение получает микромотив смерть как путь, лексемы-эвфемизмы которого являются словообразовательными заменами и носят преимущественно дескриптивный характер.
Произведен анализ неолексем с профессиональным компонентом в современном английском языке с целью выявления структурно-семантических особенностей неологических единиц и исследования восприятия, концептуализации индивидуумом новых слов через духовно-практическую деятельность, приводящую к обновлению картины мира. Применены дефиниционный, словообразовательный, семантический виды анализа, использованы методы когнитивно-дискурсивной интерпретации, прием сплошной выборки, метод количественных подсчетов, описания и систематизации. Материалом послужили неологизмы с профессиональным компонентом в количестве 180 единиц. В настоящем исследовании предлагается классификация неологизмов по роду профессиональной деятельности на 6 лексико-семантических групп: 1) неолексемы с компонентами лексико-семантических полей бизнес, предпринимательство; 2) неолексемы с компонентом лексико-семантического поля офис; 3) неолексемы с компонентами лексико-семантических полей IT-технологии, социальные сети; 4) неолексемы с компонентом лексико-семантического поля медицина; 5) неолексемы с компонентом лексико-семантического поля сфера услуг; 6) неолексемы с компонентом лексико-семантического поля научная деятельность. Данные лексико-семантические группы объединены внутриязыковыми связями на основе взаимообусловленных коннотативных оттенков. Выдвигается положение о том, что многие неологизмы имеют метафорическую основу, которая служит инструментом создания выразительных образов. Отмечено очевидное и закономерное свойство неологических единиц - их эмотивность и оценочность. Эмотивное содержание неолексем служит для четкой передачи мыслей и чувств индивидуума, в то время как оценочность продиктована прагматической функцией неолексем и заключает в себе информацию об отношении говорящего к денотату. Обосновывается гендерно нейтральная природа неолексем с профессиональным компонентом. Универсальный характер образов в основе неологизмов свидетельствует о ментальных переменах в обществе, у которого на вершине ценностного пространства находится стремление к уравниванию гендерных ролей. На основании исследовательского анализа установлено, что интердискурсивность пронизывает все лексико-семантические поля английского неологического пространства. Гетерогенность неолексем объясняется комплексным характером деятельности индивидуума, постигающего сложный и многогранный мир, что, в свою очередь, характеризует антропоцентрически ориентированную природу неологических единиц. Актуальность темы исследования определяется стремительным развитием различных сфер жизни социума, неизбежно сказывающемся на характере современного коммуникативного взаимодействия и языковой картины мира в целом.
Автор статьи проводит компаративный анализ двух произведений концептуального авангарда 20-х годов ХХ века: картины Казимира Малевича «Черный квадрат» и маленького черного платья Габриэль Шанель на фоне необратимых изменений судеб человечества. На первый взгляд арт-объекты трудно поставить «на одну доску», они – разноприродны. Но метод компаративного анализа позволяет выявить общность концепций, приемов стилизации, работы с формой того и другого мастера, совпадение идей авторов с ожиданиями социума. Автор определяет траекторию перехода предмета-вещи в культовый символ, анализирует семантическую и коммерческую ценность визуальных символов эпохи и приходит к выводу о том, что маленькое черное платье Шанель для мира моды стало тем же, чем «Черный квадрат» Малевича стал для изобразительного искусства – вневременным концептуальным авангардом.