Введение. В 2022 г. исполнилось 80 лет началу Сталинградской битвы, ставшей поворотным пунктом не только Великой Отечественной войны советского народа против немецко-фашистских захватчиков и их союзников, но всей Второй мировой войны 1939-1945 годов. Сталинградская битва охватывала территории современных Воронежской, Ростовской, Волгоградской областей и Республики Калмыкия. Военно-политические решения высшего командования СССР и Германии накануне Сталинградской битвы в июне - июле 1942 г. стали отправной точкой в будущем сражении. Методы и материалы. В исследовании были применены проблемно-хронологический, сравнительно-исторический, статистический методы. Изучение материалов базировалось на принципах историзма и объективности. В ходе анализа документов отечественных архивов, воспоминаний, статистической информации было обработано значительное количество материала, изучена проблематика предыстории Сталинградской битвы в отечественной и зарубежной историографии. Анализ. В результате проведенного авторами исследования были проанализированы различные директивы, приказы и распоряжения Ставки ВГК советским войскам на сталинградском направлении, а также механизм планирования противником захвата сталинградской территории.
Одной из ключевых фигур в коммунальном хозяйстве Ленинграда в период блокады города был управляющий хозяйством - управхоз (управдом). Функции управхозов были определены специальным положением, принятым и утвержденным исполкомом Ленинградского городского Совета накануне Великой Отечественной войны. Управхозы должны были следить за состоянием домового хозяйства, включая жилой фонд, регулировать паспортный режим, осуществлять правильное и своевременное взимание (а в ряде случаев и начисление) квартирной и арендной платы, а также платы за коммунальные услуги. С помощью подчиненных им работников управхозы были обязаны осуществлять текущий ремонт жилого фонда. Используя комплекс документов, отложившихся в архивах, а также дневники и официальные постановления руководителей Ленинграда военной поры, авторы освещают эмоциональный фон блокированного города. Наряду с решением продовольственной проблемы важной задачей в условиях массированных обстрелов и бомбежек стало сохранение в удовлетворительном состоянии жилого фонда. Находясь в подчинении исполкома районного Совета, управхоз аккумулировал в своих руках денежные средства и имущество домохозяйства, он принимал на работу и увольнял значительную часть работников, имел право вынесения им дисциплинарных взысканий. В чрезвычайных условиях блокады он становился важнейшим звеном между партийным и советским руководством своего района и квартиросъемщиками. Поскольку действенный контроль за работой управляющего хозяйством часто отсутствовал, он по своему усмотрению без санкции жилищного управления мог решать вопросы распределения освобождавшихся комнат и квартир не только умерших, но и эвакуированных жителей Ленинграда. На основе комплекса документов, в том числе архивных материалов, в статье рассматривается влияние ленинградских управхозов на повседневную жизнь ленинградцев в годы блокады. Делается вывод о том, что злоупотребления управхозов объяснялись их низкой заработной платой, недостаточной профессиональной подготовкой для решения сложных вопросов коммунального хозяйства и невысоким образовательным уровнем. Вклад авторов. О.А. Гаврилова выявила исторические источники, провела анализ официальных постановлений, изданных руководством Ленинграда. М.В. Ходяков проанализировал архивные материалы и мемуарные свидетельства блокадников, оформил текст статьи.
Вторжение немецко-фашистских войск в СССР и Сталинградская битва сильно повлияли на все сферы жизни Нижнего Поволжья. Обеспечение экономики страны топливом и борьбы с противником осуществляло крупное нефтеналивное пароходство «Волготанкер», доставлявшее бакинскую нефть по всему Волжскому бассейну. Не последнюю роль в эффективности работы организации играло количество и качество персонала. В рамках данной статьи на основе широкого круга архивных документов из фондов Государственного архива Астраханской области, Центра документации новейшей истории Волгоградской области и государственного историко-мемориального музея-заповедника «Сталинградская битва» произведена детальная оценка размеров штатов берегового персонала, численности партийных организаций пароходства, плавсостава и одной судовой команды в среднем. Приведен анализ должностного и половозрастного состава трудящихся «Волготанкера». В результате выведена предполагаемая численность персонала по разным категориям, обозначаются тенденции по увеличению в организации числа женщин и несовершеннолетних работников. Сделаны выводы об эффективности работы «Волготанкера» в связи с численностью и составом его кадров.
Введение. В рамках изучения источников, обеспечивших победу СССР в Великой Отечественной войне, интерес представляет функционирование социальной инфраструктуры промышленных предприятий советского тыла. Методы и материалы. Источниковая база работы - документы центральных и местных архивов Российской Федерации и Республики Казахстан, в большинстве своем вводимые в научный оборот впервые. В ходе исследования применен модернизационный методологический подход, использованы историко-сравнительный и историко-генетический методы. Анализ. В статье, применительно к периоду 1941-1945 гг., рассмотрены управленческие механизмы и охарактеризованы объекты социальной инфраструктуры промышленных предприятий оборонного комплекса СССР на примере оборонных предприятий таких прифронтовых и тыловых регионов, как Сталинград, Челябинская область, Казахстан. Показаны трудности функционирования рабочих общежитий, здравпунктов, детских яслей, столовых, подсобных хозяйств, вызванные экстремальными условиями военного времени и общим дефицитом материальных и финансовых ресурсов.
Результаты. В ходе анализа удалось установить региональные различия деятельности объектов социальной инфраструктуры, отмечены нарушения принципа социальной справедливости и неудовлетворительное качество предоставляемых социальных услуг. На примере трех регионов СССР сделан вывод о важном значении социальной политики на промышленных предприятиях для повышения производственной дисциплины и выживания работников. Вклад авторов. М.Н. Потемкина проанализировала документы Объединенного государственного архива Челябинской области, разработала методологические основы исследования, сформулировала основные результаты; Р.С. Жаркынбаева осуществила анализ архивных источников из Архива Президента Республики Казахстан, что позволило определить региональные особенности социальной инфраструктуры промышленных предприятий. Е.В. Ануфриева участвовала в выявлении документов из архивов Волгоградской области и написании окончательного текста.
Введение. Анализируется опыт присвоения звания Героя Советского Союза в вооруженных конфликтах до начала Великой Отечественной войны. Констатируется, что Героями стали представители всех силовых структур: НКО, НКВМФ, НКВД.
Материалы и методы. При решении поставленных задач использовались опубликованные данные официальной статистики, а также научная литература. Исследование проводилось на основе принципов историзма, объективности и системности. Необходимость обработки количественных данных обусловила использование статистического метода. Анализ. Звание Героя в исследуемый период применялось почти исключительно для отличия представителей силовых структур - в 94 % случаев. Отмечается, что наибольшее количество званий было присвоено за отличия в Советско-финляндской войне - 71 % всех награждений. Львиную долю наград заслужили представители Вооруженных сил - 93 %. Фактически 2/3 наград получили представители сухопутной триады (бронетанковые, стрелковые войска и артиллерия).
Выводы. Наградная практика показывает, что звание присваивалось редко, исключительно за личное мужество в бою, почти треть награждений произведено посмертно.
Рассматривается проблема участия советских танкистов в гражданской войне в Испании в ее начальный период. Отмечается, что основу статьи составляют документы Разведывательного управления Наркомата обороны СССР, ставшие доступными с публикацией первых трех томов из восьмисерийного издания «РККА и гражданская война в Испании (1936-1939 гг.)». Подчеркивается, что первая группа советских танкистов прибыла в Испанию 13 октября 1936 г. вместе с партией танков Т-26 (всего 50) и уже 29 октября танковая рота, в короткий срок подготовившая недостающих членов экипажей из числа испанцев, приняла участие в боевой наступательной операции в районе Мадрида. Отмечается на основе документальных свидетельств нежелание и неумение испанской пехоты, включая ее командный состав, действовать совместно с танками, в результате чего эффективность боевого применения последних была минимальной. В документах дается характеристика танка Т-26 как машины надежной, выносливой, легкоуправляемой, превосходящей по всем техническим характеристикам легкие танки германского и итальянского производства, но с неудачной геометрией башни, со слабой броней, с несовершенной конструкцией поворотного механизма башни, с непригодной антенной радиосвязи и др. Рассматривается представленная в документах проблема морально-политического, психологического и физического состояния советских танкистов в Испании. Отмечается высокий уровень воинской дисциплины, приводятся примеры героических поступков танкистов, прежде всего членов ВКП(б), одновременно обращается внимание на случаи чрезмерной осторожности отдельных командиров, граничившие с трусостью. Важное место в документах отводится физическому состоянию танкистов, оказавшихся в непривычных для них климатических и социальных условиях, в условиях совершенно иного рациона. Отмечается практически стопроцентное переутомление личного состава, связанное с непрерывным участием в боевых действиях и сопровождаемое различными заболеваниями. Подчеркивается важное значение непосредственного участия советских танкистов в боевых действиях в 1936-1937 гг., позволившее предотвратить военное поражение Испанской республики на этапе создания регулярной Народной армии.
80-летие победы советских войск в Сталинградской битве – одном из самых крупных сражений Второй мировой войны и Великой Отечественной войны как ее важнейшей составной части – дает хорошую возможность переосмыслить его историческое и символическое значение. Сражение под Сталинградом разворачивалось в самый напряженный, критический момент войны, когда войска вермахта и его союзников рвались на Кавказ и к Волге, и продолжалось 200 суток – 6,5 месяцев – на территории почти в 100 тыс. кв. км, относящейся к современным Воронежской, Ростовской и Волгоградской областям и Республике Калмыкия. С обеих сторон в битве участвовали более 2,1 млн человек, свыше 26 тыс. орудий, 2,1 тыс. танков, 2,5 тыс. самолетов [36, с. 15]. Переход советских войск в контрнаступление 19 ноября 1942 г. считается началом коренного перелома в войне. Завершение сражения 2 февраля 1943 г. привело к ликвидации крупной группировки противника и создало условия для перехода в наступление частей и соединений Красной армии (далее – РККА) на других участках фронта.
Одной из малоизученных тем истории Великой Отечественной войны является участие в борьбе против Красной армии и советских партизан на стороне гитлеровцев граждан стран-союзников Третьего рейха и представителей ряда народов СССР; их роль в военных преступлениях против советского населения. Одним из подвергавшихся оккупации регионов СССР, где такое сотрудничество гитлеровцев и их союзников имело место в широких масштабах, стала Брянщина. Здесь в составе прогитлеровских формирований действовали такие союзники гитлеровцев, как французы, итальянцы, финны, испанцы, румыны, греки, хорваты, русины, а также ряд коллаборационистских формирований. В данной статье на основе архивных документов из брянских архивов, включая недавно рассекреченные документы из архива УФСБ по Брянской области, воспоминаний участников боевых действий и выживших очевидцев, изучено участие в геноциде мирного советского населения наиболее жестоких соратников гитлеровцев - подразделений венгров и украинских коллаборационистских формирований. Основное внимание сосредоточено на выяснении мотивов и целей соратников гитлеровцев, того, какие военные преступления они совершили и какова была их истинная роль в установлении и поддержании на Брянщине гитлеровского «нового порядка».
Целью статьи является анализ формирования в 1941-1942 гг. стрелковых, кавалерийских дивизий, бригад, полков и батальонов на территории Казахской ССР и их роль в 1-м периоде Великой Отечественной войны. Актуальность исследования определялась необходимостью изучения истории воинских формирований из Казахской республики со дня издания приказов Ставки ВГК СССР, выполнения этих приказов руководством Казахской ССР, организации ими взаимодействия с командованием Сталинградского, Уральского, Южноуральского, Среднеазиатского военных округов и боевого пути воинских формирований из Казахстана в первые годы Великой Отечественной войны. Изучением темы в разные годы занимались авторы советского периода и современного Казахстана и России. В работе использованы коллективные труды исследователей, посвященные истории Великой Отечественной войны, исторические документы Архива Президента Республики Казахстан, Российского государственного архива социально-политической истории и боевые документы воинских формирований из Казахской ССР, хранящиеся в Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации. Приводятся особенности проводимой работы по формированию частей, соединений, обнаруживаются тенденции комплектования воинских частей дивизии начальствующим, младшим командным и рядовым составом подразделений. Раскрывается боевой путь казахстанских дивизий, бригад в первые годы войны, устанавливаются отдельные страницы героизма бойцов и командиров на полях сражений. Делается вывод, что воинские формирования из Казахстана внесли весомый вклад в остановку немецко-фашистских войск на подступах к Москве, Ленинграду, в оборону Сталинграда для создания условий коренного перелома в Великой Отечественной войне.
Понятие «псевдоморфоза» используется Г. В. Флоровским как такое заимствование, которое носит инструментально-технологический и формально-схоластический характер и потому не отвечает глубинным интересам Церкви христианских народов и творческому развитию богословской мысли. Он подчеркивает положительное, стимулирующее значение в истории русского богословия не только патристики, на которую обычно обращают внимание, но и западной богословской мысли, особенно с XVI в., что нередко упускают из вида. Богословские псевдоморфозы, с точки зрения Г. В. Флоровского, преодолеваются на основе многосторонних исторических связей - патристики и «постигающего роста» богословской мысли, богословия и церковной жизни, богословия и светской философии, богословия и культуры народа, православного богословия и богословской мысли других христианских конфессий. Кафолический синтез Церкви и есть, согласно Г. В. Флоровскому, то всеобщее, соборное, которое являет себя на исторической основе в богословской мысли. Превращение внешних заимствованных форм в псевдоморфозы объясняется Г. В. Флоровским конкретно-историческими причинами - отставанием православной мысли от западной религиозно-философской мысли, политическими интересами противоборствующих стран, отрывом клира от нужд верующего церковного народа, его исторического опыта и культуры. Русский богослов считает псевдоморфными те богословские заимствования, которые формально и догматически, а не органически и синтетически входят в автохтонный культурно-исторический контекст. Именно здесь источник нетворческой подражательности и схоластической тенденции в русском богословии. Заимствования, оторванные от интересов и потребностей «церковного народа», показывает Г. В. Флоровский, оборачиваются клерикализмом и политическим сервилизмом церковных иерархов. Это актуальное и в наши дни утверждение Г. В. Флоровского сочетается и с другим столь же актуальным его выводом: диалог с западным богословием имеет позитивное, стимулирующее значение и для русского православия.