«… Следует отметить, что в истории восстановления рурской промышленности после первой мировой войны имеется много поучительного, бросающего свет и на нынешнюю борьбу вокруг Рура. В первое время после войны особую активность проявляли французские промышленные магнаты. Дельцы из Комите де Форж мечтали о соединении под их верховенством рурского угля и лотарингской руды, о создании гигантского комплекса тяжёлой индустрии, который главенствовал бы на мировом рынке и в котором роль первой скрипки принадлежала бы Франции. Этот план во многих отношениях напоминает нынешние планы создания «Соединённых Штатов Европы», с той только существенной разницей, что ныне Черчилль и другие представители британского империализма главную роль в западноевропейском комплексе отводят Англии, а не Франции…»
«… В годы Великой Отечественной войны суровое испытание с честью выдержала и социалистическая система хозяйства, доказавшая свои громадные преимущества перед капиталистической системой. Только благодаря умелому использованию этих преимуществ советское государство, руководимое большевистской партией, одержало экономическую победу над врагом. В чём же заключаются величайшая жизненная сила и преимущества социалистической системы хозяйства перед капиталистической?»
«… В чём сущность этой проблемы, какова её история и какой позиции придерживаются великие державы в её разрешении? Дунай — вторая по величине водная, артерия европейского континента — имеет огромное значение для жизни Центральной, Юго-Восточной и Восточной Европы. Этим и определяется международный характер дунайской транспортной системы, регулирование пользования которой представляет значительные затруднения для отдельных стран.»
Первым большим исследованием Пуанкаре является ряд мемуаров «О кривых, определяемых дифференциальными уравнениями», который даётся русскому читателю в настоящем переводе. В некоторых вопросах, сюда относящихся, результаты Пуанкаре являются фундаментальными и служат основанием для ряда последующих работ. Таково исследование интегральных кривых на плоскости; здесь следующий существенный вклад принадлежит Бендиксону; таково исследование траекторий на торе, впоследствии существенно дополненное Данжуа (об исследованиях последнего сообщается в дополнении к настоящему изданию). Общий вопрос об интегральных кривых в n-мерном пространстве только поставлен Пуанкаре, и полученный им ряд результатов носит предварительный характер; но сколько-нибудь полного развития эта теория не получила и до настоящего времени, указывая путь новым исследованиям.
«Бой охотничьего гладкоствольного ружья, его исправное состояние и длительность службы в большой степени зависят от качества патронов, которыми производится стрельба, и от качества и соответствия ружью боеприпасов, взятых для снаряжения патронов. Патроны, правильно и аккуратно снаряжённые соответствующими ружью боеприпасами, обеспечивают вполне надёжный бой из самого дешёвого ружья, конечно, при исправном состоянии его стволов. И наоборот, при не соответствующих ружью боеприпасах и неправильно снаряжённых патронах самое лучшее ружьё первоклассного мастера не даст нормального боя.»
«Городской охотник» — так пренебрежительно называют настоящие охотники жителей больших городов, имеющих возможность лишь по выходным дням выезжать за город на скромные, а часто и «пустые» охоты. Когда живешь в деревне или маленьком городке и любишь охоту, сделаться охотником куда проще, — все выходит как-то, само собой. Знаешь каждый кустик, знаешь, когда, где и какая дичь есть, взял ружьишко и пошел. А вот сделаться настоящим охотником, чувствовать себя в природе «с открытыми глазами», как говорит Аксаков, воспитать собаку, живя в коммунальной квартире шестиэтажного дома, — это уже много труднее.
Историю излагаемой в этой книге теоретической или математической, как правильнее ее называть, логики начинают обычно с «универсальной характеристики» Лейбница, после чего переходят к работам А. де Моргана, Буля, Джевонса, Шрёдера, Пирса, принадлежащим XIX в. И хотя это в известной мере правильно, все же, в основном, математическая логика должна быть отнесена к числу новейших научных дисциплин, характерных именно для науки XX в.
Прежде всего, в XX в. математическая логика, по существу, стала частью математики. Существует ряд соображений, в силу которых её следует называть именно математической логикой. Её рост обусловливается, в первую очередь, потребностями математики.
Создание неевклидовых геометрий, в истории которых основное место принадлежит именам соотечественников Н. И. Лобачевского, и возникновение метода множественных математических построений вывело на первый план новые принципы двоякого рода: теоретико-множественные и метод математической технологии. Наука, с одной стороны, шла к новой ведущей роли.
Предметом настоящей монографии является теория функций Дирихле, играющая исключительную важную роль в современной аналитической и аддитивной теории чисел. Главная цель автора заключается в изложении вопроса о распределении нулей L-функций Дирихле на комплексной плоскости.
Поэтому основное место в монографии занимают результаты, достигнутые в этой области за последнее десятилетие: теорема Page’а и теорема Siegel’я. Однако наряду с этим, в первых главах книги содержатся сведения об элементах теории рядов Дирихле и L-функций Дирихле в таком объёме, что читателю нет необходимости обращаться к специальным сочинениям по данному вопросу.
Глава первая излагает теорию некоторых числовых функций, которые носят название характеров. Изложение этой теории проводится новым единым методом, отличающимся от существующих в литературе.
Ветеринарная статистика и сельскохозяйственная литература далеко не полностью отражают количество отравлений животных ядовитыми растениями и весь размер потерь, которые несёт животноводство от этих отравлений. Имеющиеся данные случайны, накапливались эпизодически, поскольку дело касалось больших, бросающихся в глаза случаев отравлений. В действительности их значительно больше, но они часто регистрируются или под видом других заболеваний, с которыми имеют сходную клиническую картину, или в рубрике болезней от «неизвестных причин».
Несмотря на заглавие нашей книги, на нее отнюдь не следует смотреть как на произведение, дающее точное изложение идей Сен-Симона. Книга возникла из записи лекций, которые были организованы в 1823—1829 гг. учениками Сен-Симона, стремившимися ознакомить широкие круги с системой учителя. Но гениальный учитель сен-симонистов был менее всего систематическим мыслителем. Сложить его воззрения в систему — значило уже само по себе создать нечто новое. Надо было много несвязного связать, много недодуманного додумать. Ученики Сен-Симона дали в „Изложении учения“ нечто большее: они не только систематизировали доктрину учителя, они сделали из нее новые выводы, которых мы у самого Сен-Симона не находим, „Изложение учения“ — новый и большой шаг вперед в развитии социальных идей начала XIX века, новая ступень, соединяющая Сен-Симона с социальными мыслителями следующего поколения. Эту книгу можно и должно поэтому расценивать самостоятельно, независимо от той оценки, которую мы даем произведениям самого Сен-Симона и его идеям.
