Научный архив: статьи

В работе рассматривается понятие личностного потенциала (ЛП), введенное автором для обозначения системы психологических характеристик личности, значимых для успешного решения жизненных задач. Личностный потенциал как стержень личности есть то в ней, благодаря чему она способна функционировать как автономный субъект, не следуя исключительно внутренним импульсам или давлению внешней среды, прокладывать свой непрямой путь в изменчивом мире, руководствуясь своими целями и смыслами. Личностный потенциал осмысляется в данном подходе как потенциал саморегуляции. Сутью саморегуляции как общего объяснительного принципа активности живых и квазиживых систем является то, что действия субъекта на пути к цели заранее не заданы и не запрограммированы в деталях, но непрерывно корректируются под влиянием обратных связей, которые он получает, информации о том, приближается ли он к желаемому или удаляется от него. Таким образом, ЛП включает в себя те личностные особенности, благодаря которым субъект может успешно осуществлять функции саморегуляции. ЛП также понимается как системная организация психологических ресурсов личности, от которой определяющим образом зависит, будет ли сам субъект бенефициаром собственных ресурсов человеческого потенциала, сможет ли он поставить их на службу собственным автономным мотивам и целеполаганию, прокладывая самостоятельную траекторию в изменчивом окружении, или же окажется инертным исполнителем неконтролируемых импульсов, чужой воли и давления внешних обстоятельств. Человек как носитель личностного потенциала распоряжается собой как носителем ресурсов или как элементом человеческого капитала. К трем основным подструктурам и функциям ЛП относятся самоопределение (ориентировка в ситуации неопределенности, взвешивание альтернатив и выбор целей и приоритетов), достижение (прокладывание оптимального пути к цели на основе имеющихся ресурсов) и сохранение (уклонение и защита от внешних угроз и давлений, стремящихся нарушить планы субъекта, вынудить его к изменениям).

В статье рассмотрены основные факторы условий труда и их влияние на мотивационно-смысловые и ценностные отношения личности в профессиональной деятельности. Актуальность проведения исследования состоит в изучении структуры условий труда с психологической точки зрения позволяющее выявить психологические аспекты и оценить их влияние на мотивацию, личностные смыслы и ценностные отношения работников организации. Понимание данных аспектов позволит определить, какие именно факторы условий труда побуждают работников к активным действиям. Объектом исследования выступают мотивационно-смысловые и ценностные отношения личности. Предметом данного исследования являются факторы условий труда, влияющие на мотивационно-смысловые и ценностные отношения работников. Цель исследования заключается в определении психологических аспектов позволяющих оценить влияние условий труда на формирование мотивационно-смысловых и ценностных отношений работников. Методологической основой исследования послужили исследования отечественных и зарубежных ученых, раскрывающие понимание различных типов условий труда и их влияние на мотивационно-смысловые и ценностные отношения личности в профессиональной деятельности. В исследовании использованы теоретические (сравнительный анализ) и эмпирические методы (беседа, наблюдение, анкетирование) исследования. Основные результаты проведенного исследования показывают, что физические, организационные и психологические факторы условий труда, являются основополагающими психологическими аспектами оказывающими влияние на формирование мотивационно-смысловых и ценностных отношений личности в профессиональной деятельности. Научная новизна исследования заключается не только в углубленном анализе основных факторов условий труда, но и в применении междисциплинарного подхода, позволяющего интегрировать знания из различных областей, таких как психология, социология и экономика, что способствует более полному пониманию рассматриваемых процессов. Такой подход дает возможность выявить взаимосвязи и закономерности между факторами условий труда и мотивационно-смысловыми отношениями личности. Практическая значимость исследования заключается в том, что полученные результаты исследования, окажут помощь руководителям в реализации дополнительных мероприятий, направленных на повышение эффективности работы организации. В целях повышения эффективности профессиональной деятельности, руководителям организаций даны рекомендации о необходимости проведения мониторингов условий труда работников, включающего в себя физические, организационные и психологические факторы условий труда.

Рассматриваются эмпирические данные взаимосвязи интеллектуальных и личностных особенностей со стратегией совладания с жизненными трудностями в зависимости от интеллектуального фактора, особенностей эмоционального интеллекта и черт личности. Приводятся данные о связи между уровнем развития интеллекта и данными психологического тестирования черт личности. Даются рекомендации по психологическому сопровождению подростков и молодежи, направленному на расширение диапазона копинг-стратегий поведения, адаптации к проблемно-конфликтным жизненным ситуациям.

Статья посвящена проблеме анализа культурно-исторических практик как сложившихся инструментов развития личности и ее мировоззрения. Актуальной задачей является создание средств исследования психологической структуры практик и разработка теоретических оснований для их описания. В данной статье мы опирались на принципы конкретной психологии Л. С. Выготского. В фокусе внимания оказались классический танец, танцевально-двигательная терапия и музыкальное движение. Для анализа этих подходов выделены основные параметры: пластический канон практики, образ человека, ситуация обучения, отношения движения и музыки, тип общения педагогов с учениками и участников процесса друг с другом, роль импровизации и т. д. В статье показано, что те или иные танцевальные практики имеют собственную психологическую направленность, в результате чего, например, в классическом танце формируется волевая личность, которая подчиняется рациональному началу, а танцевально-двигательная терапия подчеркивает влияние на человека бессознательного, непроизвольных импульсов и эмоций. Музыкальное движение, в свою очередь, ставит на первое место эстетические переживания, в которых чувства подчиняются музыкальной форме.

Вниманию читателей предлагается заключительная часть статьи «Антропологический поворот: предпосылки, латентные традиции и дискурсы».1, 2 Антропологический поворот представлен в концептуальных рамках культурно-аналитического и трансдисциплинарного подходов, где антропология рассматривается как важная составляющая современного социального знания. Обращаясь к истокам антропологического поворота в России, следует различать антропологическое знание, разлитое в междисциплинарном пространстве социальных и гуманитарных наук и антропологию как науку, представленную множеством исследовательских направлений: от биологической - до социокультурной, от медицинской - до педагогической. Показано, что латентное развитие антропологических, культурно-психологических и гуманистических идей в неблагоприятных политических контекстах, при усилении авторитарных и тоталитарных тенденций происходило преимущественно в междисциплинарном пространстве диффузного и стихийно развивающегося социального знания. В российской истории социогуманитарных наук антропологические и гуманистические дискурсы получили развитие прежде всего в русле педагогики. Официально подавленные научные направления, маргинализированные интеллектуальные движения (будь то преподавание философии в 1850-е гг. или развитие педологии в середине 1930-х гг.) продолжали подспудное движение в смежных дисциплинарных областях, под иными именами и названиями. Интегрируя антропологические, культурно-психологические, гуманистические течения, педагогическая антропология в российской истории социогуманитарных наук выступала основой для развития синтетического человекознания. Особенностями российской антропологической традиции являлись ее латентность и педагогическая направленность, нашедшая отражение в трудах, как известных и достаточно изученных, так и полузабытых ученых. Экспликация латентных традиций и скрытых дискурсов создает сегодня дополнительные предпосылки для реализации антропологического поворота как в системе образования, так и в практиках повседневной жизни.

Во введении обосновываются актуальность изучения, важность концептуализации и операционализации социальнопсихологического феномена конструктивности поведения в конфликтных ситуациях. Предпринятый теоретический анализ осуществляется в три основных этапа, первый из которых посвящен определению сущностного содержания и функциональной структуры конструктивного поведения в ситуации межличностного конфликта. Концептуализируемый феномен понимается как функциональная система сознательной, творческой активности субъекта, общая целевая и смысловая направленности которой связаны с поиском и генерированием способов и средств построения и реализации интегрированной и упорядоченной в единое целое программы согласованных с партнером исполнительских взаимодействий для удовлетворения своих и его значимых интересов в условиях возникших противоречий в общем, совместно разделяемом, социально-психологическом пространстве. Второй этап теоретического осмысления связан с рассмотрением таких основных свойств конструктивного поведения в ситуации межличностного конфликта, как субъектность, проактивность, целестремительность, креативность, экосензитивность, синтонность, конкордантность, интегративность, созидательность, надситуативная сверхсубъектная внеоппозиционность. Третий этап научного анализа посвящен сопоставлению конструктивного поведенияс другими формами реагирования в ситуации межличностного конфликта, в ходе которого выявлены значимые индикаторы изучаемого феномена, представляющие основу для последующей операционализации и разработки соответствующих психодиагностических инструментов.

В заключении подводятся итоги предпринятого научного анализа и формулируется завершающее определение конструктивного поведения в ситуации межличностного конфликта.

Введение. Цель исследования – осуществить социально-философский анализ научного наследия исследователей концепции «жизненного пути личности», систематизировать материал, а также создать фундамент для социально-философского осмысления данной категории.

Теоретический анализ. В статье выделены три измерения, посредством которых представлено изучаемое понятие: обыденный, художественный и научный. Определена их специфика, а также имеющиеся сложности в их взаимосвязи. Проанализированы основные концепции Ш. Бюлер, С. Л. Рубинштейна, Б. Г. Ананьева для выявления значимых элементов социально-философского понимания категории.

Заключение. В исследовании посредством потенциала социальной философии осмыслен опыт ученых, закрепивших концепцию жизненного пути в научном дискурсе, а также заложивших основу для дальнейшего ее понимания. Было выделено семь оснований: научное обоснование, целостность пути, динамика и последовательность, неоднородность направления, точки начала и конца, субъект пути, социально-исторический контекст. Выявленные элементы в авторских позициях позволяют говорить об избранном феномене с точки зрения системности. Полученные результаты дают возможность продолжить социально-философское исследование концепции жизненного пути личности, что может служить основой для обеспечения устойчивости личности бытия в условиях современности.

Объектом исследования является единство криминалистической характеристики и особенностей расследования преступлений, совершенных в отношении лиц, не достигших совершеннолетнего возраста. Рассмотрена история появления научного феномена «криминалистическая характеристика преступлений» и многообразие точек зрения отечественных ученых относительно его определения. Автором самостоятельно выделены наиболее значимые структурные элементы криминалистической характеристики рассматриваемых преступлений, раскрыто их содержание, в частности, с учетом современного состояния развития информационно-телекоммуникационных технологий и их влияния на преступность. Отмечено негативное воздействие цифровизации, детерминирующей определенное расширение содержания структурных элементов криминалистической характеристики преступлений, на процесс их раскрытия и расследования. Сделан вывод о том, что характеристика личности несовершеннолетнего потерпевшего и сведения о ней безусловно предопределяют содержание иных структурных элементов криминалистической характеристики рассматриваемых преступных деяний. Методологическую основу составил комплекс общенаучных и частнонаучных методов, позволяющих обеспечить объективность и всесторонность исследования. Историко-правовой метод позволил выявить особенности становления и развития криминалистической характеристики преступлений. Формально-юридический метод способствовал обеспечению системного анализа и толкованию норм действующего законодательства, эмпирический метод - изучению материалов судебной и правоприменительной практики, статистический и социологический методы - анализу официальных статистических данных, анкетированию работников органов прокуратуры. Автором также использованы логический, диалектический, индуктивный, дедуктивный методы, описание, анализ и синтез. Отдельные положения исследования демонстрируют новый подход к формированию и практическому применению характеристики личности несовершеннолетнего потерпевшего и сведений о ней для процесса расследования преступлений и последующего доказывания по уголовному делу. Автором подчеркнута значимость установления точного возраста ребенка (подростка) и выявление факта осведомленности о нем виновного лица, предложены варианты разрешения обозначенной проблемы. Анализ личности субъекта преступления позволил автору внести предложения относительно видов его взаимоотношений (степени знакомства) с несовершеннолетним потерпевшим, знание которых способствует построению и проверке следственных версий, организации и планированию расследования рассматриваемых преступлений. Обоснована безусловная ценность криминалистической характеристики преступлений для качества, полноты и объективности их расследования, что обусловливает выбор определенных следственных и иных процессуальных действий, соответствующую тактику и индивидуальность их проведения, в частности, обязательность привлечения лиц, обладающих специальными знаниями.

В статье представлен анализ телесериалов «Штрафбат», «В круге первом» и «Ликвидация», охватывающих военный и послевоенный периоды в СССР. Рассматриваются закономерности режиссерского восприятия столкновения отдельной человеческой судьбы с государственной машиной в контексте трагических исторических событий. Анализируется идея государства в коллективном сознании, воплощенная в трех различных теленовеллах. В финале своей статьи автор приходит к выводу, что отношения человека и государства — это одна из ведущих тем и для создателей, и для зрителей. Такие идеи, как верность родине, гордость за отечество и за народ, за историю государства, переживание единства всех граждан являются определяющими и для героев сериала, и для зрителей. Очевидно, что перед создателями сериалов стоит диктуемая самим временем задача переосмысления отечественной истории в художественных образах.

Рассматривается проблема личной идентичности в контексте современных тревог и дискуссий, вызванных влиянием научного здания на человеческую природу. Анализируется вопрос - может ли быстро накапливающееся научное знание о мозге и способности манипулировать биологической составляющей природы человека оказать существенное влияние на наше ощущение себя. Исследование личности - чрезвычайная сложная область, в которой, со времен Сократовского поворота, постоянно изменялись как методы, так и представления об исследуемом объекте. Данное исследовательское направление представлено целым спектром парадигм, следствием чего является сложность в достижении эмпирического обобщения фактов о личности и их интерпретаций. Сложность возникает и в формулировке обобщённых теоретических положений, которые постоянно множатся и меняются, что приводит к терминологической путанице в данном разделе философии. Сложность в обобщении фактов и теоретических положений теорий, репрезентирующих субъективность, хаотичное употребление терминологии - все это препятствует установлению ясности и требует продолжения аналитической работы для прояснения концепции «Я». Представленный анализ опирается на концепцию «нарративной идентичности» Поля Рикёра и «гипотезу конвергенции» Чарльза Тейлора. Проблема идентичности рассматривается с позиции пересечения перспектив первого и третьего лица. Где перспектива первого лица связывается с качественными характеристиками опыта субъективности человеческого существования, а перспектива третьего лица предполагает использование натуралистических методов описания существования «Я». Что поднимает вопрос совместимости «субъективности», основанной на свободе воле и личном опыте ощущения себя, с «объектностью» человеческого существования, которая фиксируется через натуралистическое описание физического аспекта существования «Я», основой которого выступает безличная детерминация причин и следствий в рамках, которых человек лишь «вещь среди вещей». Формируется вывод о том, что редукционизм не позволяет эксплицировать, а соответственно и должным образом понять динамическую, нарративную, активную, гетерогенную и диалектическую (по сути конфликтную) природу личности, что формирует требование к построению холистической теории идентичности «Я». Утверждается, что условиями сохранения личной идентичности выступают три континуальности: воплощенное существование, психологическая связанность и культурная непрерывность. В качестве «наброска» на пути к формированию холистической модели «Я», представлена репрезентация личной идентичности посредством диалектической спирали.

Творчество В. В. Розанова рассматривается как смысловое единство, в котором интенция понимания сближает между собой стилистически и содержательно различные миры трактата «О понимании» и поздних произведений мыслителя. Это сближение осуществляется на основе общекультурной оппозиции публичного и приватного, особенности которой реконструируются в соответствии с методологическими установками М. М. Бахтина. Мир В. В Розанова изучается как диалогическое взаимодействие двух противоположных тенденций: тенденции экстериоризации (приватное понимание становится частью публичного мира ) и тенденции интериоризации (сюжеты, смысловые ходы и образы поздних произведений мыслителя интерпретируются в соответствии с имманентными характеристиками понимания, тем самым отражая приватный мир мыслителя). Специфика творчества В. В. Розанова заключается в том, что в нем реализован взаимный переход обеих тенденций как их взаимное становление, в котором ни одна из них не является преобладающей. В работе используется метод историко-философской реконструкции(рассмотрение особенностей трактата «О понимании» в контексте европейского рационализма) диахронический метод (изучение рецепции наследия Розанова в работах В. В. Бибихина, А. А. Грякалова) герменевтический метод( интерпретация творчества Розанова в контексте установок М. М. Бахтина). Научная новизна исследования заключается в том, что творчество В. В. Розанова рассматривается в диалогической парадигме, с одной стороны как спонтанный диалог раннего трактата мыслителя «О понимании» и поздних работ мыслителя, а с другой стороны, как трансвременной диалог миров В. В. Розанова и М. М. Бахтина, основаниями которого являются интуиции М. М. Бахтина, нашедшее отражение в его работе «К методологии гуманитарных наук» и образы поздних произведений Розанова, которые мыслитель, интерпретируя, связывал с мирами друзей и современников, тем самым положив начало их диалогической интерпретации. Специфика нашего подхода состоит в том, что наметившаяся в специальной литературе тенденция сближения миров Розанова и Бахтина конкретизируется не только посредством выявления сходства этих миров, но и как экспликация их различия. Это позволяет показать, что мир Розанова несмотря на новаторство используемых мыслителем приемов остается в рамках бинарных оппозиций, характерных для традиционной культуры.

В настоящий момент проблема преодоления личностью последствий попадания в сложную (трудную) жизненную ситуацию, включая риск развития постравматического стрессового расстройства (ПТСР) является чрезвычайно актуальной, в том числе в связи с проведением СВО и иными социально-психологическими факторами. Предмет исследования - психологические закономерности, связанные с нахождением в трудной (сложной, стрессогенной) жизненной ситуации. Объект исследования - студенты МГУ им А. И. Куинджи (г. Мариуполь) и Герценовского университета (Санкт-Петербург). Целью настоящей работы является прояснение взаимосвязи степени риска развития ПТСР в трудной жизненной ситуации, сопряженной с нахождением в зоне военных действий, стратегий совладания, защитных механизмов и других проявлений личности, включая особенности сна и сновидений, а также идентификация соответствующих различий между жителями Мариуполя и Санкт-Петербурга. В рамках исследования использовались методы тестирования, анкетирования, математической статистики, интерпретации. В числе использованных методик: Опросник на скрининг ПТСР; методика А. Лазаруса «Стратегии совладающего поведения» (ССП); опросник структуры психологических защит М. Бонда, шкала реактивной и личностной тревожности Спилбергера; Госпитальная шкала тревоги и депрессии. Полученные результаты дают возможность подтвердить сделанные в рамках пилотажного исследования выводы, согласно которым высокий риск развития ПТСР взаимосвязан со стратегией «бегства-избегания» и неадаптивными защитными механизмами, и, напротив, развитие субъектности личности взаимосвязано со зрелыми стратегиями совладания и защитными механизмами. Также исследование показывает, что пережившие опыт нахождения на территории военных действий жители г. Мариуполь, в целом, и, в особенности, выбравшие профессиональную траекторию обучения психологии, выработали адаптивную модель совладания со стрессогенными факторами трудной (сложной) жизненной ситуации (в сравнении с жителями Санкт-Петербурга). Результаты исследования можно использовать как в практике психокоррекции личности и воспитательной работы, так и в области прикладной социальной психологии.