Научный архив: статьи

К началу третьего десятилетия XXI в. Испания накопила достаточный потенциал и консолидировала претензии на роль одного из активных международных акторов. В последнее время стали просматриваться контуры меняющихся подходов Мадрида к сотрудничеству с традиционными союзниками в Европе и Америке и признаки его повышенного интереса к контрагентам на других континентах. Фундаментальные сдвиги в мировой экономике и политике легли в основу поворота Мадрида на восток, o направлении более тесного торгово-экономического партнерства с Китаем и другими азиатскими государствами. Учитывая экономический, научно-технический и торговый потенциал стран Азии, их растущее политическое влияние в международных делах, следует признать инициативы испанских властей по диверсификации внешних связей отвечающими долгосрочным интересам страны. Однако существуют определенные ограничители модификации международного курса Испании. Евроатлантический вектор был и остается главным в ее политике и внешней торговле. Поэтому речь идет не о замене европейского направления на азиатское, а скорее об усилиях по налаживанию продуктивного партнерства с Азиатско-Тихоокеанским регионом.

Во внешней политике Чешской Республики происходят существенные изменения, связанные как с внутренними, так и с международными факторами. Коалиционный кабинет Петра Фиалы еще в самом начале своего пребывания у власти, независимо от последующего военного конфликта на Украине, в качестве одного из приоритетов поставил задачу пересмотра отношений с Россией и Китаем. Победа Петра Павела на президентских выборах в январе 2023 г. придала дополнительный импульсреализации этой программы. Его избрание ознаменовало окончательное завершение эпохи М. Земана и В. Клауса, которые были приверженцами многовекторной и прагматичной внешней политики. В статье анализируются политические взгляды, интересы и действия нового президента в рамках изменений в чешской внешней политике как на нормативном, так и на практическом уровнях, с акцентом на антироссийский и анти-китайский векторы.

В статье исследуется вопрос изменения внешней политики Австрии после прихода С. Курца сначала на пост министра иностранных дел (2013), а затем - канцлера страны (2017). После вступления Австрии в ЕС в 1995 г. внешнеполитическая активность страны как в Европе, так и за ее пределами стала постепенно идти на спад, что объяснялось не столько ограниченностью ресурсов, сколько поглощенностью политической элиты внутренними делами. Ситуация стала меняться после назначения в декабре 2013 г. С. Курца главой австрийского МИДа. Именно с его именем были связаны попытки поднять престиж страны на международной арене. В первую очередь он использовал нейтральный статус Австрии и традиции проведения встреч на самом высоком уровне в австрийской столице для повышения престижа страны. Переговоры между западными странами, Россией, КНР и Ираном по ядерной программе в 2014-2015 гг., заключительный этап которых прошел в Вене, стал крупным успехом австрийской дипломатии. Наряду с этим Австрия стала жестче отстаивать свои национальные интересы в Европе, развивая параллельно сотрудничество с ЕС в сфере обороны и безопасности границ. Большое внимание уделялось и отношениям с Россией, которая является традиционным экономическим партнером Австрии. Однако вместе с тем активизация внешней политики имела и ряд негативных последствий. В частности, она привела к некоторому ухудшению отношений с ЕС, а также Турцией и ближневосточными странами из-за произраильской позиции Вены. Делается вывод о том, что основной задачей австрийской внешней политики в ближайшее время станет поиск баланса между национальными интересами и международными обязательствами.

Вопросы, связанные с интересами России и Запада, а также их перцепцией, приобрели особую актуальность в связи с такими сложными комплексами проблем, как конфликт между Россией и Украиной1 , политическая и гуманитарная катастрофа на Ближнем Востоке и драматическое влияние этих событий на Европу в целом, Россию и Германию, в частности. В этой связи я задался вопросом, – а что я мог бы предложить в качестве своего понимания внешней политики и политики в области безопасности. Постараюсь определить, каких принципов мы – россияне, немцы и европейцы – с нашими трансатлантическими партнерами, а также другими акторами, действующими в условиях многополярного миропорядка, – должны придерживаться для сохранения и восстановления (в случае необходимости) мира, свободы, соблюдения прав человека, демократии и обеспечения процветания. 

   Статья раскрывает актуальные тренды эволюции внешнеполитических стратегий стран Содружества Независимых Государств, динамика которых обусловлена как субъективными, так и объективными факторами, и определяет их место в формирующемся новом миропорядке.

После окончания Второй мировой войны “мягкая сила” являлась краеугольным камнем внешней политики Японии и важнейшим инструментом выстраивания внешнеполитических отношений США. Основными результатами исследования можно считать определение и описание главных направлений взаимного применения “мягкой силы” США и Японией, ставших основой прочного межгосударственного альянса после одного из самых сокрушительных применений “жесткой силы” в мировой истории. В исследовании применялись теоретические методы исследования - анализ специализированной литературы, связанной с темой статьи и посвященной смежным проблемам международных отношений, истории и внешней политики.

В статье проведен обзор развития внешнеполитических стратегий Китая в отношении стран Центральной Азии. Автор фокусируется на изменениях и трансформациях, произошедших в течение трех последних десятилетий. Основное внимание уделяется выявлению различных аспектов эволюции и постепенного укрепления политики КНР в отношении стран Центральной Азии. Выделены и рассмотрены четыре ключевых этапа развития и трансформации внешней политики Китая в отношении региона за последние 30 лет. Рассматривается развитие внешнеполитических устремлений КНР, связанных с развитием инфраструктурных проектов, укреплением экономических связей, а также активизацией сотрудничества с ЦА в сфере поддержания региональной безопасности. Утверждается, что с 2022 г. в условиях растущей международной напряженности Китай и страны Центральной Азии вступают в новую фазу развития межгосударственных взаимоотношений. Отмечено, что четвертый этап характеризуется не только укреплением традиционных сфер сотрудничества, но и появлением новых вызовов и возможностей, которые определяют будущую динамику в отношениях между КНР и центрально-азиатским регионом.

В рецензии обсуждается учебник «Страны Востока во внешней политике России», посвященный рассмотрению в исторической ретроспективе роли и места стран Востока во внешней политике России, а также двусторонних отношений России с отдельными странами и регионами афро-азиатского мира в условиях формирования многополярного мира.

В статье осуществлен комплексный анализ европейского вектора внешней политики Республики Беларусь в 1990 - начале 2020-х гг. в контексте европейских интеграционных процессов. Обращено внимание на то, что европейский вектор играл значимую роль во внешней политике Республики Беларусь по ряду причин (географическое соседство, сходство цивилизационно-культурных трендов развития, значительный экономический потенциал европейских стран). Вплоть до начала 2020-х гг. европейские государства входили в число важнейших внешнеторговых и инвестиционных партнеров Белоруссии. Однако стремление белорусского руководства сохранить специфическую модель развития государства, отличную от модели развития, которую предлагали государства - члены ЕС, породило системный кризис в отношениях Белоруссии с этими государствами. Со второй половины 1990-х гг. официальный Минск подвергался санкционному давлению со стороны ЕС и других европейских государств (устойчивым исключением в этом отношении была только Сербия). В начале 2020-х гг. европейские политики отказались от поддержки диалога с Белоруссией. Однако результатом давления со стороны европейцев стало не изменение политики белорусского государства, а снижение значимости европейского вектора в его внешней политике при одновременном повышении значимости евразийского вектора.

Статья посвящена биографии российского государственного деятеля середины XVIII в. и сподвижника императрицы Елизаветы Петровны графа М.И. Воронцова. Акцент исследования сделан на становление, развитие и рост политической карьеры канцлера. Рассмотрен вопрос его взаимоотношений с Елизаветой Петровной и современниками. Также показана роль Воронцова в формировании курса внешней политики России середины XVIII в. Работа основана на опубликованных источниках, таких как Архив князя Воронцова, а также исторической литературе, посвященной биографии канцлера М.И. Воронцова. На основе рассмотренного материала автор пришел к выводу, что М.И. Воронцов сыграл одну из главных ролей в восстановлении русско-французских отношений в ходе «дипломатической революции 1756 г.». Руководил внешней политикой России в годы Семилетней войны, развивал и укреплял отношения с Францией и Австрией, при этом старался сохранить баланс между европейскими державами, руководствуясь интересами России.

В зарубежной историографии внешней политики Китая доминируют работы американских учёных. Такое положение сложилось не сразу, и тому есть несколько причин. Во-первых, поражение Чан Кайши и победа китайских коммунистов были восприняты властями США как «потеря Китая». Ответственность за неё была не в последнюю очередь возложена на американских китаеведов, нередко оказывавших Гоминьдану консультационные услуги. Кроме того, у американцев, включая чиновников и учёных-китаеведов, до начала 1970-х гг. отсутствовали непосредственные контакты с гражданами КНР. Первые такие контакты появились в 1971–1972 гг., в том числе у некоторых журналистов (в контексте визита Р. Никсона в КНР в феврале 1972 г.) и малочисленных китаеведов (например, Джона Фэрбэнка в 1972 г., принятого Чжоу Эньлаем). После установления с 1 января 1979 г. дипотношений между США и КНР американские китаеведы получили полноценный доступ к стране изучения, количество и качество китаеведческих работ стало расти в геометрической прогрессии. В статье рассмотрены основные труды, принадлежащие наиболее известным специалистам по внешней политике КНР. Можно констатировать, что вплоть до президентства Д. Трампа в США относились к КНР и её внешней политике преимущественно позитивно, и лишь позднее возобладала точка зрения о нарастании противоречий между Пекином и Вашингтоном.

статье дается характеристика причин и обстоятельств, в условиях которых в Кревском замке 14 августа 1385 г. был подписан акт унии между Великим княжеством Литовским и Королевством Польским. Приводится перечень условий, которые были положены в основу Кревского договора, важнейшим из которых было включение Великого княжества Литовского в состав Королевства Польского, а также указывается степень их исполнения каждой из договаривающихся сторон. Анализируются основные работы польской историографии первой трети ХХ в., посвященные изучению разных аспектов проблематики Кревского соглашения и характера взаимоотношений между Великим княжеством Литовским и Королевством Польским в 1385-1392 гг. Отмечается, что продолжительное время Кревский акт не был в центре внимания польских историков. Их интерес активизировался только на рубеже ХІХ-ХХ вв., когда А. Левицким была сформулирована «теория инкорпорации» Великого княжества Литовского в состав Короны Королевства Польского. Делается вывод, что проблематика Кревского соглашения, которая была предметом рассуждения многих польских исследователей, окончательно не исчерпала всех вопросов и создала поле для исследований следующих поколений историков.