Научный архив: статьи

Введение. Четвертая промышленная революция привела к серьезным изменениям как в экономике, так и в сфере подготовки кадров. Исследование представляет вариант модели обучения студентов самостоятельному проектированию для конкретной отрасли промышленности Индонезии. Цель исследования - разработка модели обучения, основанной на продукте и соответствующей потребностям отрасли, а также оценка ее эффективности в повышении готовности к работе студентов профессионально-технических училищ (VHS). Методология, методы и методики. В исследовании применялись тестовые методы с использованием таких инструментов, как интервью, анкетирование и практические тесты эффективности. Результаты. Разработанная модель i-SDPL объединяет опыт обучения в академической среде профессионально-технических училищ (VHS) с отраслевым компонентом, предназначенным для ознакомления студентов с профессиональной средой на предприятиях. Данная модель делает упор на самостоятельность студентов в разработке и реализации отраслевых проектов. Интеграция с промышленностью в рамках модели предоставляет студентам возможность получить доступ к новейшим технологиям и практическим знаниям, которые не всегда доступны в академической среде. Преимущества модели заключаются в активном участии студентов в работе предприятий, обучении на основе реальных продуктов и комплексном укреплении технической компетентности и мягких навыков по сравнению с традиционными методами. Эффективность модели i-SDPL оценивается на основе трех основных аспектов компетентности, каждый из которых имеет четкие показатели и критерии. Представленная модель обучения i-SDPL продемонстрировала свою эффективность в повышении компетентности в области отношения к делу, знаний и трудовых навыков у 136 студентов в ходе двух пробных внедрений. Научная новизна. Разработана оригинальная модель i-SDPL, позволяющая обеспечить интеграцию образовательных программ профессионального образования с потребностями конкретных отраслей промышленности. Практическая значимость. Широкое внедрение модели i-SDPL будет способствовать дальнейшему укреплению партнерских отношений между учреждениями профессионального образования и промышленностью. Результаты исследования не только актуальны для системы VHS в Индонезии, но и могут служить ориентиром для учреждений профессионального образования в других странах, сталкивающихся с аналогичными проблемами.

Предметом настоящего исследования является критический анализ конфуцианского канона «Ли цзи» с феминистской точки зрения, опирающейся на философию Эммануэля Левинаса. Исследование сосредоточено на этическом статусе женщины в конфуцианской ритуально-нравственной системе и раскрывает, каким образом женская субъектность оказывается структурно исключённой из пространства этического высказывания. В центре внимания находятся как текстуальные механизмы закрепления гендерной инаковости, так и формы женского отклика, одновременно пронизанные эмоциональностью и нормативной дисциплиной. Используя левинасовскую концепцию Лица и Другого, работа стремится показать, что женщина в «Ли цзи» функционирует как этический носитель, но не как признанный субъект, способный призывать к ответственности. Таким образом, исследование вносит вклад в осмысление возможности женского голоса как начала этического отношения в рамках патриархального канона. В работе используется сравнительно-философский метод, сочетающий критическое прочтение конфуцианского текста с феминистским анализом и понятийным аппаратом левинасовской этики, с целью выявления гендерных асимметрий в структуре морального признания. Научная новизна исследования заключается в междисциплинарной интерпретации конфуцианского канона «Ли цзи» на пересечении феминистской критики и этической философии Эммануэля Левинаса. В качестве основных методов использованы герменевтический анализ, интертекстуальный подход и критико-дискурсивное прочтение ключевых понятий, таких как «ритуал», «послушание» и «различие». Исследование показывает, что несмотря на активное участие женщины в ритуально-этической практике, её статус как Лица остаётся невидимым и непризнанным в рамках моральной структуры. Работа демонстрирует, как нормативная логика текста порождает эффект этического молчания, структурно закрепляя женщину в позиции ответствующего субъекта, но исключая её из возможности быть инициатором морального призыва. Такой гендерный перекос в конфуцианской модели требует философской деконструкции. В качестве вывода подчёркивается необходимость переосмысления самой основы этического отношения и утверждения женского голоса как равноправного и автономного источника этической субъектности и морального высказывания.

Статья посвящена описанию и противопоставлению культурологических подходов к восприятию и анализу феноменов визуальной культуры, основанных либо на «чтении» визуального как некоторого текста, либо же на особом опыте его «видимости», принципиально отличном от опыта «чтения» (что обозначается в статье как «десемиотический» подход). Первый подход реализуется в рамках семиотики, где визуальное рассматривается действительно как текст, система знаков или даже язык, который поддается анализу через интерпретацию, поиск и вычленение значения и смысла. Второй подход возникает под влиянием постструктуралистской критики семиотики, интереса к тому, что «скрывается за структурами» и не поддается семиотическому чтению: визуальное здесь рассматривается как ускользающий от фиксированного значения особый аффектирующий опыт. Для анализа, раскрытия и противопоставления выбранных культурологических подходов в статье используется сравнительно-типологический метод. Рассмотрены основные теоретические аспекты семиотического подхода к анализу визуального на основе работы Р. Барта «Риторика образа», а также основанные на данной методологии направления: визуальная семиотика и визуальная риторика. Дана краткая характеристика «десемиотического» подхода: утверждается отличие визуального от языка и текста, семиотический подход подвергается критике за ограниченность и некоторую неполноту. Фокус внимания смещается на иное, непосредственное, чувственное, аффективное восприятие визуального, либо же на спектр социальных эффектов, которые оно производит: его культурные и политические функции, способность являться культурной репрезентацией, конструировать отношения с воспринимающим субъектом. Подход представлен на примере работ таких исследователей, как У. Митчелл, Д. Элкинс, Х. У. Гумбрехт, Н. Мирзоефф, И. Рогофф.

В статье рассматривается история изучения погребального обряда населения быстрянской культуры северных предгорий Алтая скифо-сакского времени. Приведены взгляды ряда учёных на основные культуроопределяющие характеристики ритуальной практики обозначенной общности. В целом отмечено единство позиций исследователей, касающихся этой проблематики (сооружение курганов из камня и земли; наличие под насыпью одной могилы; устройство деревянной погребальной камеры; ориентировка людей головой в западный сектор горизонта; наличие сопроводительных захоронений лошадей в южной части могильной ямы; и др.). Расхождения позиций археологов относительно некоторых аспектов погребальных традиций «быстрянского» населения объясняется вводом в научный оборот новых данных, позволяющих конкретизировать некоторые особенности ритуальной практики, а также отнесением учёными к быстрянской культуре тех или иных могильников.

Проблема и цель. Современная структура глобальной продовольственной системы приводит к неоптимальной доступности продовольствия, поскольку значительная часть ресурсов, используемых в кормлении сельскохозяйственных животных и птицы, может потребляться людьми. Поэтому на сегодняшний день необходимо осуществлять поиск альтернативных кормов, не отличающихся по питательности от традиционных кормовых источников. Целью исследования было определение влияния ввода люпина частично или полностью вместо сои полножирной на удой и состав молока у молочных коров.

Методология. В АО «АГРОФИРМА «ВОСТОК» (Николаевский район Волгоградской области) на дойных коровах проводился научно-хозяйственный опыт. Отобранных животных формировали в группы методом пар-аналогов. Условия содержания были идентичными у животных всех подопытных групп и соответствовали зоогигиеническим параметрам. Отличительные особенности были только в рационах кормления: животные из контроля потребляли рацион (15 % сои от массы комбикорма), животные опытных групп 1, 2 и 3 потребляли рацион, в котором взамен сои частично или полностью был введен люпин (50, 75 и 100 % от массы сои в комбикорме коров из контрольной группы).

Результаты. Анализ химического состава сои и зерна люпина показал превосходство первого над вторым по следующим показателям: сырой протеин на 1,7 %, сырой клетчатки на 0,9 %, сырой золы на 0,2 % и БЭВ на 3,8 %, однако было выявлено меньшее содержание сырого жира на 6,7 %. Суточный удой (средний за опыт) у коров 1-й, 2-й и 3-й опытных групп по мере увеличения содержания люпина в рационе увеличивался на 0,47 кг, 1,13 кг и 1,74 кг в сопоставлении с контрольными животными, получавшими сою полножирную в составе рациона. На основании химического анализа молока было выявлено преимущество на 0,02-0,05 %, 0,03-0,04 %, 0,03-0,06 % и 0,02-0,03 % соответственно в концентрации жира, белка, лактозы и минеральных веществ у коров опытных групп по сравнению с контролем.

Заключение. Таким образом, наши результаты показали, что использование люпина в рационе дойных коров положительно отражается на количестве надоенного молока, при этом улучшая его питательную ценность.

Изучение и атрибуция произведений изобразительного искусства остается одним из важнейших направлений деятельности современных художественных музеев. Для региональных музеев, коллекции которых формировались в XX в. за счет передач из Государственного музейного фонда и столичных государственных собраний, эта задача особенно актуальна. В статье освящается некоторый опыт исследования последних лет произведений итальянской живописи XVI-XVIII вв. из собрания Омского областного музея изобразительных искусств имени М. А. Врубеля. Рассмотренные в статье произведения ведут свое происхождение из дореволюционных частных коллекций русской аристократии. Атрибуция проводилась на основе комплексного подхода, предусматривающего использование сравнительного стилистического анализа, технико-технологических исследований, а также работу с архивными документами. Методологическое значение имели труды советских искусствоведов Б. Р. Виппера, В. Н. Лазарева, а также публикации ведущих отечественных специалистов И. В. Линник, В. Э. Марковой, И. С. Артемьевой и др. Исследование показало, что в центре внимания при изучении итальянской живописи оказывается не только вопрос установления авторства, но и собственно проблема идентификации - установление принадлежности к национальной школе, определение оригинальных произведений, выявление копий и имитаций. В процессе исследования пересмотру были подвергнуты ранее принятые атрибуции, а отдельные произведения, считавшиеся безымянными, обрели имя автора. Введение в научный оборот ранее не известных работ итальянских мастеров XVI-XVIII вв. из собрания одного из крупнейших региональных музеев, а также выявление новых живописных произведений, принадлежащих кисти значимых для западноевропейского искусства художников, обогащает картину итальянской живописи и историю отечественного коллекционирования, что обуславливает новизну исследования. Кроме того, полученные данные технико-технологических исследований могут служить сравнительным материалом при изучении и доказательства атрибуций произведений западноевропейской живописи.

Введение. Проведенное исследование нацелено на выявление потенциала диалога культур как методологии и технологии, эффективной в профессиональном образовании будущих дизайнеров. Теоретический анализ. Научная новизна заключается в уточнении сущностных характеристик понятия «качество подготовки будущих дизайнеров», которое может быть рассмотрено как совокупность личностных и профессиональных характеристик дизайнера, обеспечивающих его готовность к продуцированию новых идей, к созданию востребованного оригинального продукта. Также новым является обоснование влияния диалога культур на совокупность характеристик, определяющих качество подготовки дизайнеров. Эмпирический анализ. Проведенный в двух вузах (Китай, Россия) педагогический эксперимент позволил получить эмпирические данные, подтверждающие, что для профессиональной подготовки дизайнера эффективно изучение отдельных дисциплин, содержательно и ценностно обогащенное знакомством с культурными феноменами другой страны, а также рефлексией собственных ощущений студентов, дискуссией, связанной с осмыслением потенциала той или иной культурной традиции в современном дизайне, с выявлением общего и отличий как в культуре, так и дизайнерском опыте разных стран и т. п.

Заключение. Доказано, что диалог культур способствует повышению качества профессиональной подготовки будущего специалиста в области художественного дизайна.

Цель работы заключается в эмпирическом социологическом анализе патриотизма как основы гражданской идентичности современной студенческой молодежи. Патриотизм иллюстрирует эмоциональную связь человека со своей родиной и чувство социальной и культурной связи со своими согражданами. В его основе лежат общечеловеческие ценности, в том числе открытость другим людям, забота и ответственность за общество, уважение к истории и национальной культуре. Происходящие политические, социальные и культурные изменения открывают новые грани любви к Родине, что актуализирует необходимость патриотического воспитания новых генераций. Данный концепт представляет собой социокультурный фактор интеграции людей, обеспечивающий их объединение на основе общих ценностей и любви к Родине. Свое проявление патриотизм находит в гражданственности, духовном единстве и осознанной активности личности в социуме, подтверждающими неразрывность человека с государством. Эмпирическая база исследования основана на результатах социологического опроса студентов вузов и колледжей города Орла (опрошено 652 респондента), проведенного методом анкетирования по заявленной проблематике в октябре 2022 года с использованием платформы «Яндекс. Формы». Репрезентативность выборки обеспечивается по полу и по форме обучения (студенческая молодежь). Благодаря характеру выборки авторы смогли обобщить результаты исследования с уровнем достоверности 97 %. Полученный материал исследования позволяет сформулировать следующие выводы и обобщения: с определенной оговоркой содержательно патриотизм для современной молодежи связан с особым историко-культурным наследием, глубоко связанным с любовью к Родине, готовностью с оружием в руках ее защищать и даже отдать жизнь за свободу нации (романтическое восприятие Отечества) и привязанностью к государству (с позитивистской точки зрения).

Становлению политических режимов в республиках бывшего СССР помогает проведение активной символической политики, которая содействует легитимации власти в большинстве образовавшихся после 1991 года государств. В представленной статье отражены научные теории и подходы к феноменологии символической политики как суммы знаков и значений во взаимодействии политической власти новых политий и социальных слоев и групп населения этих государств. Актуальность избранной темы статьи состоит в исследовании алгоритма реализации символической политики, влияющего на легитимацию и укрепление политической власти в новых государствах. Цель статьи - представить и обосновать авторское определение и феноменологию символической политики постсоветских государств в русле научных теорий и подходов к пониманию роли государств и государственной политики. Предмет исследования - сущностные характеристики символической политики в процессах легитимации политических режимов республик бывшего СССР. В результате исследования, проведенного автором на основе научных теорий о государственной политике, структурирована сущность проводимой в государствах постсоветского пространства символической политики. Постановка проблемы: продуманная символическая политика в большей части новых государств на постсоветском пространстве с опорой на конструируемую коллективную историческую память и политическую мифологию, которая реализуется государственными институтами и лояльными политическому режиму негосударственными структурами при наличии постоянно ужесточающихся внешних и внутренних условий к функционирующим новым государствам, обеспечивает: 1) легитимацию политической власти в данных политиях; 2) успешность формирования гражданской идентичности и конструирования политической нации. Исследование успешных образцов символической политики новых государств (с точки зрения смыслов, нарративов и технологий ее реализации) имеет шансы на практическое применение и в Российской Федерации с учетом особенностей и наличия условий.

ЦЕЛЬ статьи - анализ миграционной политики и выявление проблем ее реализации в современной России. Автор отмечает, что, с одной стороны, действуют частно-корпоративные структуры, ориентирующиеся на принцип экономической рентабельности и лоббирующие массовое привлечение этнических мигрантов. С другой стороны, государственно-национальные интересы требуют ориентации на принцип социальной рентабельности, подразумевающий приоритет интересов коренных народов России над частно-корпоративными. Отметим, что и в Конституции РФ, и в Концепции государственной миграционной политики РФ на 2019-2025 годы, и в Стратегии государственной национальной политики РФ на период до 2025 года закреплены приоритеты народов, а не экономические выгоды компаний. Однако сегодня сложилась ситуация, когда частно-корпоративные структуры извлекают сверхприбыли за счет сверхэксплуатации этнических мигрантов, используя коррупционные схемы, асоциальные условия труда и проживания этнических мигрантов. Помимо этого, частные структуры сбрасывают значительную часть издержек своего бизнеса на государство и общество и наносят им колоссальный ущерб.

Актуальность научной статьи состоит в исследовании составляющих алгоритма успеха отраслевого развития агропромышленного комплекса. Постановка проблемы: существование трансцендентного «эффекта плацебо» в развитии АПК. Объект исследования: функционирование агропромышленного комплекса РФ от отраслевой деградации (1991 года) к динамично развивающейся сфере (2023 г.).

Предмет исследования: изменения в агропромышленном комплексе (АПК) РФ как социально- экономические, политические, так и трансцендентные («эффект плацебо»).

Цель: представить алгоритм воздействия на изменение в агропромышленном комплексе постсоветской России с моделированием государственной агропромышленной политики. Автором обоснованы объективные и субъективные (трансцендентные) факторы развития сферы агропромышленного комплекса страны, обеспечившие вывод АПК из отраслевой деградации на индустриальный путь. Благодаря данному алгоритму влияния и «эффекта плацебо», органы власти и управления совместно с аграрным бизнесом смогли решить продовольственные проблемы страны в период 2000-х годов. В результате реализации данной политики был увеличен уровень продовольственной безопасности государства и экспорт продовольственной продукции на внешние рынки. При наличии постоянно ужесточающих внешних условий к отечественному рынку продовольствия, начиная с 2014 года, данный эффект в сочетании с другими факторами обеспечил: 1) устойчивый рост производства в АПК, 2) успешность отраслевой политики импортозащения, оказавшейся более результативной, чем, к примеру, в промышленном комплексе.

Цель статьи - выявление периодизации развития регионального экономического планирования, критерием которой выступила степень регламентации плановой работы в регионах со стороны федерального центра и потребности самих регионов в стратегических документах, позволяющих разрешать ключевые проблемы территориального экономического развития. Указывается, что планирование выступает важнейшим фундаментом, благодаря которому происходит оптимальное распределение ресурсов, достижение общенациональных и региональных целей развития. В результате исследования определено шесть периодов развития регионального планирования в России: - период директивного регионального планирования в рамках советской экономики (1917-1991 годы) - время отсутствия широкой хозяйственной и плановой самодостаточности регионов; - период «провала планирования» (1991-1995 годы) - время широкой самостоятельности регионов и отказа от плановых механизмов; - период программных документов и инициатив регионов в планировании (1995-2002 годы) - время разработки стратегических планов снизу - по решению региональных органов власти, инициативных региональных организаций; - период роста внимания федерального центра к вопросам регионального планирования (2002-2014 годы) - разработка типовых макетов и рекомендаций к долгосрочным стратегическим планам регионов со стороны федерального центра; - период формирования системы регионального стратегического планирования (2014-2021 годы) - время появления обязательных требований и ориентиров для региональных плановых документов; - развитие тренда повышения управляемости региональным стратегированием и ростом технократичности (2020-2023 годы) - время конкретизации требований федерального центра к показателям региональных плановых документов. В заключении статьи представлен вывод о том, что на протяжении последних десятилетий в России наблюдаются процессы роста управляемости регионального планирования за счет внедрения конкретных требований и ориентиров, а также механизмов, инструментов, которые должны способствовать гармонизации плановых показателей федерального центра и регионов.