Статьи

В статье проанализированы проблемы исправления и ресоциализации осужденных и бывших осужденных. По мнению автора, многие вопросы исправления и ресоциализации остаются открытыми, отсутствует концептуальная ясность в понимании этих процессов. К обсуждению предлагается вывод о том, что в процессе ресоциализации осужденных и бывших осужденных можно выделять два этапа - социальной реадаптации и интериоризации. Доказывается, что социальная реадаптация как приспособление осужденных и лиц, отбывших наказание, к новым или восстанавливаемым нормам и ценностям, социальным ролям может выражаться в получении общего или дополнительного образования, профессиональном обучении, повышении квалификации, привлечении к оплачиваемому труду, развитии взаимопомощи среди осужденных, восстановлении и (или) развитии связей с родственниками, друзьями, сослуживцами и др. Отмечается, что на втором самостоятельном этапе ресоциализации осваиваемый опыт, ценности реинтериоризируются с помощью других людей, социальных институтов: усваиваются, включаются во внутренний мир индивидов, превращаясь в своего рода рефлекс. Обосновывается положение о том, что процесс ресоциализации должен реализовываться с помощью индивидуальных программ социальной реабилитации и выступать согласно международным актам способом достижения главной цели - реинтеграции осужденных в общество. Сделан вывод о том, что ориентир уголовно-исполнительной политики должен быть не на абсолютные теории с идеями возмездия, которые представляют «преступника как рационального агента, взвешивающего затраты и выгоды от преступления», а на исправительные концепции, которые видят в преступнике человека, поддающегося исправлению и нуждающегося в поддержке и лечении.

На протяжении десятилетий романтическая комедия Гарри Маршалла «Красотка» привлекает массовое внимание публики и исследователей. Авторы статьи в качестве причины такого неутихающего интереса предполагают существование нетривиального и привлекательного скрытого смысла, контрастирующего с лежащим на поверхности воспеванием богатства и проституции как способа его достижения. Проблема обнаружения скрытого смысла при этом концептуализируется как проблема установления интертекстуальных связей с иным самостоятельным произведением (прототекстом). Для реализации такого подхода авторы предлагают процедуру контент-анализа, в которой предполагаемый прототекст служит кодификатором для поиска парных (присутствующих в обоих текстах) мотивов. Результат подобного анализа может быть интерпретирован на основе простого статистического правила: более 25 парных мотивов для двух произведений свидетельствуют о надежной проверке гипотезы о прототексте (вероятность случайного совпадения такого набора мотивов меньше одной миллионной). Примененный к «Красотке», такой подход позволил доказательно установить, что, как минимум, одним из основных ее прототекстов служит история «Красавицы и Чудовища». Этот скрытый смысл нетривиален потому, что он не артикулируется явным образом ни в фильме, ни в посвященной ему литературе (включая интервью и мемуары авторов). Но он задает видение новой перспективы реалистической трансформации героев под влиянием взаимных чувств. Такая модель развития отсутствует в альтернативных прочтениях (наиболее часто «Красотка» рассматривается как вариант «Золушки»), но чётко прослеживается в «Красавице и Чудовище». Таким образом, перед нами предстает нарратив о личностном росте, необходимом для истинной любви, а не ведущаяся с помощью сказки пропаганда продажности. Эта интерпретация позволяет объяснить культурную роль и сохраняющуюся привлекательность «Красотки» как произведения кинематографа.

Задача этой работы — показать на примере ст. 10–11 Пятой Пифийской оды Пиндара, что семантика глагола καταιθύσσω понимается неверно и что практически все словари, начиная со словаря LSJ, отразили это ошибочное понимание, сложившееся лишь к эллинистическому времени и закрепившееся у схолиастов. На этом этапе в качестве семантического стержня глаголов группы αἰθύσσω воспринимается сема «движение», а значение καταιθύσσω передается как ‘изливать(ся), спускать(ся) потоком на что-л.’. Но в более раннее время и, в частности, у Пиндара значение αἰθύσσω и его приставочных вариантов было связано с идеей воспламенения / возгорания, оставаясь близким родственному αἴθω ‘зажигать’, ‘воспламенять’. Предлагаемая интерпретация семантики глаголов группы αἰθύσσω позволяет по-новому увидеть образность целого ряда поэтических контекстов, современных Пиндару и более ранних, например, Вакхилида (fr. 20 B, 8), где διαιθύσσηι обычно воспринимается в значении ‘пронизывать’ или ‘заставлять трепетать’. С учетом «огненной» семантической составляющей глагола мы увидим здесь иную образность: «ожидание Киприды» не «пронизывает» и не «заставляет трепетать» сердце, но «распаляет» его, «заставляет загореться». Иной образ возникает и за метафорическим описанием благосклонности Кастора к царю Кирены Аркесилаю: она уподоблена не изливающемуся потоку, но разжиганию огня в очаге, причем приставка κατα- указывает, что действие совершается сверху вниз, т. е. с высоты. И в этом случае перевод ст. 10–11 Пятой Пифийской оды таков: «он воспламеняет безмятежностью твой благословенный очаг».

В коллекции scholia vetera к поэме Гесиода «Труды и дни» 35 стихов поясняются с отсылкой к гомеровским поэмам и еще один комментируется с упоминанием Гомера как соперника Гесиода на поэтическом состязании. Как правило, в схолиях не содержится аргументации или ссылок на источники, поэтому схолии, в которых в качестве аргумента используются отсылки к другому тексту, выделяются на общем фоне и являются интересным материалом для исследования. Для поэмы Гесиода «Труды и дни» основными прецедентными текстами, т. е. текстами, которые используются для пояснения основного, являются «Илиада» и «Одиссея», что объясняется традиционным для античности восприятием Гесиода и Гомера как близких, связанных между собой авторов. Ориентируясь на предложенную Диасом Лавадо классификацию гомеровских цитат в трактатах Плутарха, мы рассматриваем встречающиеся в корпусе античных схолиев к поэме «Труды и дни» отсылки к Гомеру с точки зрения их функций — служат ли они украшению комментариев или на самом деле помогают прояснению смысла текста Гесиода. Проведенное исследование показывает, что в основном отсылки к гомеровским поэмам используются именно для пояснения поэмы «Труды и дни» (таким образом прокомментированы 32 стиха). Античные схолиасты воспринимают гомеровские тексты как базу, на которую Гесиод ориентировался при использовании мифологического, исторического, языкового и образного материала, и сами активно опираются на гомеровский материал. Только в трех случаях апелляция к гомеровским текстам, вероятно, служит исключительно демонстрации знания схолиастами гомеровского текста и указывает на наиболее известные цитируемые в античности фрагменты гомеровских поэм.

В статье рассматриваются основные вопросы индивидуально-воспитательной работы с осужденными с учетом использования грамотно организованного педагогического процесса в коллективе, создающего наилучшие условия для реализации всех его требований. В ходе исследования авторы приходят к выводу о том, что именно в коллективе осужденных быстрее и многостороннее познается отдельный осужденный, при этом возникает возможность непрерывного развития индивида, а также выбора наиболее эффективных средств и методов для его воспитания.

В юридической литературе модель прогрессивной системы исполнения и отбывания лишения свободы все чаще ассоциируется с изменением правового статуса осужденного, отбывающего уголовное наказание, в зависимости от положительного или отрицательного поведения осужденного в сторону улучшения или ухудшения. Подобные суждения, по мнению автора, не подкреплены изучением прогрессивной системы с позиции общего определения системы как совокупности элементов, находящихся во взаимных отношениях и связях, образующих определенную целостность, единство, а также ее понимания в аспекте системного анализа. Для создания системного представления об объекте прогрессивной системы с принадлежащими ему системно-правовыми характеристиками необходимо его изучение с позиций системного анализа, который является средством улучшения и развития текущего состояния прогрессивной системы в целом (повышения ее эффективности). В отечественной юридической литературе с обозначенных позиций системный статус объекта прогрессивной системы не изучается. Чтобы нагляднее показать особенности неотделимости системного анализа от объекта системы (лица, содержащегося под стражей; осужденного к лишению свободы; лица, освобожденного досрочно от лишения свободы), впервые осуществлена попытка создания системно-правовой модели системного статуса объекта прогрессивной системы. Кроме того, сконструировано определение понятия системного статуса объекта прогрессивной системы, а также предложена его авторская концепция, проанализированы предлагаемые на обсуждение структурные элементы системного статуса объекта прогрессивной системы. Приведенные в исследовании суждения пока не обрели своей полноты и являются дискуссионными, но их всестороннее изучение позволит по-иному взглянуть на отражение действующей концепции прогрессивной системы в нормах отечественного законодательства.

Статья посвящена употреблению гетерограммы LÚ(. MEŠ) MAŠ. EN. KAK в хеттских текстах. Эта гетерограмма является заимствованием из месопотамской клинописи, в которой она передавала аккадское слово muškēnum (букв. «склоняющийся ниц»). В 1950 г. Э. Ларош показал, что хеттским эквивалентом гетерограммы была лексема ašiwant- ‘бедный’. Однако впоследствии в специальной литературе неоднократно отмечалось, что это значение не подходит для ряда контекстов. Некоторые исследователи считали, что LÚ(. MEŠ) MAŠ. EN. KAK является социальным термином и указывает на определенную группу населения, зависимого от государства. Были предложены такие трактовки LÚ(. MEŠ) MAŠ. EN. KAK, как «полусвободные», «зависимые», «крепостные», «слуги». Однако представляется, что эти переводы также недостаточно обоснованы источниками. В статье рассматриваются два текста из древней Тапикки с упоминанием LÚ. MEŠ MAŠ. EN. KAK / MUŠKĒNŪ, которые еще не были известны в 1960-е годы на момент публикации основного исследования, посвященного гетерограмме. Возможный выход предлагается искать в обращении к данным месопотамской традиции старовавилонского времени, на основе которых для LÚ(. MEŠ) MAŠ. EN. KAK можно предложить перевод «простой, частный человек; простолюдин».

В статье указываются научно-теоретические предпосылки и основания выделения моделей взаимодействия власти и институтов гражданского общества при реализации программ по ресоциализации, социальной адаптации и социальной реабилитации осужденных. Кратко обозначаются содержание и организационно-правовые особенности фактической, нормативной и теневой моделей пробации. Обращается внимание на особенности и проблемы их реализации на территории Красноярского края.

Определение аминокислотного состава биологических жидкостей имеет важное диагностическое значение. К общепринятым методам анализа аминокислот относятся хроматографические, электрофоретические и масс-спектрометрические методы. Однако в исследовательских целях для решения частных задач зачастую возникает необходимость определения не полного аминокислотного профиля, а концентрации отдельных аминокислот. В настоящем обзоре представлен анализ литературных данных по методам определения индивидуальных аминокислот в биологических жидкостях. Показано, что определение аминокислот можно проводить спектрофотометрическими, электрохимическими методами, а также с использованием широкого набора биосенсоров, при этом предел обнаружения не уступает хроматографическим методам анализа.

Исследуются вопросы совершенствования кадровой политики в органах местного самоуправления, привлечения на муниципальную службу и стимулирования молодых квалифицированных специалистов; формулируется вывод о необходимости принятия мер для изменения ситуации в сфере подбора и развития персонала в органах местного самоуправления.

Понимание страха смерти как базовой мотивации культурных и религиозных практик, в XXI в. ставшее объектом экспериментальной проверки и оформившееся в качестве теории управления страхом смерти (TMT), оказывало значительное влияние на египтологию с момента становления этой дисциплины в XIX в. В данной статье на материале классических и современных работ, посвященных интерпретации древнеегипетской религии и погребальных практик, рассматриваются особенности использования в египтологии топоса страха смерти, его связь с популярной при анализе мифоритуальных текстов категорией бенефициара, а также роль в построении «теории демократизации заупокойного культа». В качестве альтернативы такому подходу рассматривается предложенная Я. Ассманом модель, в центре которой находится представление об упорядоченности мира и которая может быть развита в свете теории компенсационного контроля (CCT). Ассман ограничился исследованием культа богов; в данной работе исследуются связь гробничного культа с пониманием религии как утверждения порядка-маат, а также роль персонального и компенсационного контроля в формировании египетских погребальных практик.

Автор изучает представления о ценности человеческой жизни, бытовавшие в древнеегипетской религии второй половины Старого царства, Первого переходного периода и Среднего царства. Для эпохи ранней древности характерны политеистические ритуалистические общинные религии, где этика не играла существенной роли, и выявленные в статье древнеегипетские воззрения вполне этому соответствуют. Считалось, что сохранность и благоденствие египетского народа угодны богам как непременное условие обильного снабжения и бесперебойного исполнения культов; выражением таких взглядов стало именование египтян «божьей скотинкой». Однако при этом боги почти не вмешивались в индивидуальные жизни подданных царя, сосредоточив свое благосклонное внимание на персонифицировавшем государство фараоне. Его статус единственного полномочного исполнителя ритуалов богослужения придавал египетской религии ярко выраженный общинный характер и препятствовал складыванию представлений об устойчивых личных связях людей с богами. Нравственное совершенство считалось необходимым для обретения индивидом милости государя, но прижизненное воздаяние от богов за благочестие и добродетели выглядело малопредсказуемым.